Кстати, наша эйфорическая влюбленность, порой подводя нас самих, дает прекрасный шанс нашему партнеру стать таким, каким мы его видим, – то есть во много раз лучше. Если уж мы разглядели сквозь розовые очки его достоинства, их вполне можно превратить в потенциал, и как результат – воплотить в реальность. Но, увы, далеко не все идут по пути самосовершенствования, мало кто начинает тянуться вверх, чтобы соответствовать, полагая, что раз уж «меня выбрали» – все уже и так замечательно.
Ну и завершает все начатое гормон окситоцин, вызывающий чувство привязанности: пока мы метались в пожаре страсти, организм потихоньку включил программу обеспечения долговременности этих отношений, чтобы, как минимум, зачать потомство и успеть поднять его на ноги. Отсюда и миф о том, что любовь живет три года. Миф это, правда, лишь отчасти: на самом деле, если люди не успели создать из своих отношений чего-то большего, чем просто сексуальное влечение, так и происходит – действие гормонов заканчивается, «глаза открываются», и мы с удивлением обнаруживаем, что рядом «не тот человек». Однако если за это время люди успели стать действительно парой, то есть друзьями и единомышленниками, то «алхимические механизмы» с их примитивной предопределенностью уже не сыграют с ними злую шутку.
То, насколько мы склонны поддаваться первому впечатлению, зависит от жизненного опыта и, конечно, от национальных особенностей менталитета. Анализируя смысл понятия «любовь» у жителей США и стран СНГ, ученые из Москвы и Нью-Йорка выяснили, что для американцев это скорее дружба и забота, а для нас – волшебство и наваждение. И уж тем более различается время, необходимое для того, чтобы влюбиться: если у жителей США для того, чтобы сказать «я влюблен», уходит как минимум несколько месяцев, то нашим соотечественникам хватит и нескольких недель, а то и дней[4].
Однако все дальнейшее происходит у разных людей по совершенно разным сценариям, и даже если в чем-то они похожи, детали все равно отличаются: сколько на земле существовало пар, столько было и вариантов романов между ними, привести которые к какому-то общему знаменателю, к пресловутой формуле любви – совершенно невозможно.
…Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленый опыт вдруг рассеивается, как дым, и он чувствует себя таким неуверенным.
Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы
Для многих это потеря разума, слепая страсть, почти безумие: не зря говорят, что любовь и болезнь – во многом одно и то же. Однако бывает и по-другому: любовь воспринимается как благодать, снизошедшая из каких-то совершенных миров и дающая ясность, радость и свободу. В любом случае, любовь – одновременно и зеркальное отражение нашей личности, и способ узнать ее глубже и полнее, и шанс стать лучше, получить новый опыт.