В начале октября на смену жаре пришла долгожданная прохлада. Страх разбиться на мелкие осколки временно оставил короля, и Карл вновь начал выходить из своих покоев, играл на свежем воздухе или предавался любимому развлечению – охоте. Королевская охота проводилась по три или четыре раза в неделю, и Люк был так занят, что мы с Алисией его почти не видели. Однажды меня пригласил к себе распорядитель охоты, тот самый, который сурово смотрел на меня в день приезда. Оказалось, он предложил Люку поступить к нему в ученичество, для чего требовалось родительское согласие. Я не знала, желает ли сын на целых пять лет присоединиться к королевской псовой охоте, но он восторженно закивал, и я не стала возражать. Ему сразу же выдали ливрею королевского охотничьего, к счастью, украшенную королевской лилией, а не ненавистным косым крестом бургиньонов. Новый наряд – колет из вываренной кожи, прочные сапоги, зеленая котта и худ – очень шел Люку. У меня к горлу подкатил ком. Я гордилась сыном и жалела, что Жан-Мишель его не видит. Нескладный угловатый мальчишка превратился в крепкого умелого парня, который ловко управлялся с собаками и соколами. Алисия как-то говорила о его желании перейти на сторону дофина, но сам он за весь охотничий сезон ни разу об этом не обмолвился.
Присутствие в замке целой армии людей, обслуживающих охоту, скоро сказалось на продовольственных запасах. Когда зерновые амбары и сады Понтуаза почти опустели, герцог Бургундский распорядился, чтобы придворные собирались в дорогу.
Рождество мы провели во дворце епископа в Бове. Рождение младенца Христа отметили роскошной службой в величественном соборе Святого Петра, где свод нефа взлетает на головокружительную высоту. Екатерина проводила долгие часы в этом храме и верила, что именно здесь Господь услышал ее молитвы, ибо нечестивые посещения герцога прекратились. Втайне я считала, что прекратились они благодаря отсутствию секретных ходов в епископском дворце, однако в Бове Всевышний ответил и на мои молитвы.
Одним промозглым днем, когда низкий и густой туман не позволил устроить охоту, сын позвал меня на конюшню, где нас ждал один из егерей епископа, Гуго.
– Епископ часто охотится, и в здешнем лесу Гуго кое-что нашел, – объяснил Люк и встревоженно добавил: – Матушка, тебе обязательно надо посмотреть на его находку.
Мое сердце гулко забилось.
Егерь, высокий и широкоплечий здоровяк, носил куртку из вываренной кожи с красным львом – гербом епископа – на груди. В руках Гуго держал еще одну кожаную куртку.
– Матушка, это отцовская! – воскликнул Люк. – Погляди, ты ведь помнишь?!