Очевидно, королева решила напомнить Екатерине, что она и есть один из тех неполученных трофеев.
– Вы правы, ваше величество, – согласилась принцесса. – Я сочувствую несчастной герцогине, но боюсь, что мой отказ ее прогневил.
– Истинно так. Мы все слышали об этом! – мрачно воскликнула ее мать. – Ты привела свою кормилицу?
Придворные удивленно переглянулись, но мы с Екатериной ожидали этого вопроса.
– Да, мадам. Вы позволите ее представить?
Королева благосклонно кивнула. Екатерина с улыбкой поманила меня к себе. С тихой молитвой я подошла к возвышению.
– Ваше величество, позвольте представить вам госпожу Гильометту Ланьер, – чинно произнесла Екатерина. В ее устах мое имя прозвучало с величавым благородством, недостижимым для дочери простого пекаря.
Я спрятала в рукава огрубевшие от работы пальцы и опустилась на колени перед троном. По залу волной прокатился удивленный шепот. Щеки королевы, густо покрытые белилами, напоминали алебастр. Изабо устремила на меня проницательные ярко-бирюзовые глаза.
– Ты очень молода, – наконец заявила она. – Должно быть, в королевскую детскую тебя взяли совсем девчонкой.
Я облизала пересохшие губы и застыла под тяжелым взглядом Изабо, не в силах выдавить ни словечка.
– Ей было пятнадцать, ваше величество, – ответила за меня Екатерина. – Она тогда похоронила мертворожденного сына, но эта печальная утрата обернулась для меня удачей.
– Для нее тоже, – сухо заметила королева и обратилась ко мне: – Помнится, герцогиня Бурбонская весьма лестно о тебе отзывалась. – Она жестом повелела мне подняться, подозвала к трону и еле слышно проговорила: – По словам герцогини, ты проявила способности и преданность, удивительные для твоего низкого происхождения. Жаль, что тогда я уделила этому мало внимания… – Гортанный выговор королевы не вязался с тихим доверительным тоном. Затем она снова повысила голос и сделала крутой поворот в теме разговора: – Как я поняла, недавно вы с моей дочерью навещали дофина, госпожа Ланьер. Нам и дофине, крайне обеспокоенной здоровьем супруга, крайне интересно твое мнение о его состоянии!
Я беспокойно сглотнула и бросила взгляд на Маргариту Бургундскую, сидящую в чопорном молчании. Что сказать покинутой дофине о ее муже? Как поведать королеве Франции, что ее сына либо отравили, либо в неполные девятнадцать лет он довел себя до смертельного недуга неумеренным обжорством? И откуда королева Изабо узнала, что мы с Катрин посетили Людовика? Вряд ли ей доложил Танги дю Шатель. Должно быть, ее люди шпионят повсюду. Я лихорадочно искала ответ, который не привел бы к тому, что стража выведет меня из зала, и решила повторить то же самое, что говорила мэтру Танги.