– К северу от нас расположены острова – вот оно, их место назначения!
– Идиот! – Максим со всего маху залепил себе пятерней в лоб. – Ну, конечно же! Я обязан был сам вычислить это! Моряк – с печки бряк, стыдобинушка! Но… – он внезапно помрачнел. – Это настолько очевидно. А что, если нас водят за нос? Идут сейчас курсом норд, а потом, оторвавшись, ночью сменят его – ищи-свищи потом!
– Я убежден, что сейчас карлику не до вихляния. Он ведь был уже уверен, что оторвался, когда в Гданьской бухте брал северный курс, – ответил Родин. – А во-вторых, мы ему не предоставим возможности сбежать от нас!
– Это как?! – воскликнул донельзя заинтригованный мичман. – Из ветра я уже выжать не смогу ничего, а у них площадь парусности вдвое больше, да и мореходные качества датской яхты куда выше, чем у этой прусской посудины. Вы затеваете какую-то магическую хитрость?
– Нет, друг мой, никакой магии – исключительно наука! Новейшее техническое приспособление выведет нас в лидеры, – Родин сделал приглашающий жест. – Прошу вас, сударь, пожаловать за мной в недра нашего корабля. Все равно в одиночку мне ни за что не справиться.
В трюме доктор торжественно откинул крышку дощатого ящика и радостно произнес:
– Вот он, лодочный подвесной керосиновый мотор Ола Эвинруда – гениальное изобретение для горемык в нашей ситуации.
– Надо же, – благоговейным полушепотом откликнулся Максим, не сводящий завороженных глаз с тускло поблескивающего агрегата. – Я про такие изыскания лишь краем уха слышал во время учебы в Морском корпусе.
– И теперь один скандинав поможет нам в погоне за другим, – подхватил Георгий. – Пусть и американского разлива.
– Но что же мы стоим! – спохватился Максим. – Давай скорее поднимем мотор, установим его и запустим!
С тяжелым двигателем пришлось повозиться. Из тесного трюма поднимать здоровенную махину – то еще предприятие. Приладив мотор на корме, компаньоны спохватились – в баке сухо, как во рту у пьяницы. Неужели топлива нет? Бидоны с керосином были обнаружены под плотным брезентом в трюме. Наконец бак был заправлен до краев и все готово к запуску.
Максим дернул стартер, но двигатель лишь чихнул разок. Мичман с кривой дрожащей улыбочкой протянул трос Родину.
– Запустите вы, у меня нервы ни к черту – руки ходуном ходят!
Доктор приладил стартер на место. Плавно и сильно дернул его – мотор взревел, а через несколько мгновений часто застучал.
– Ура-а-а! – раскатисто возопил Максим и погрозил кулаком в северном направлении. – Теперь-то вы у нас попляшете, гниль подпалубная, растудыть вам… червонного… в якоря до полного…!