Однако тралл, который все это время бормотал себе под нос что-то бравурное, не спешил сжигать содержимое миски. Вместо этого он высунулся из подземелья и стал подзывать кого-то с улицы. Георгий улучил момент и заглянул в корытце с ногтями. Их там оказалась целая куча! Куча желтых заскорузлых закорючек со следами крови, грязи и кусками мяса, намного больше тех двух десятков, что принадлежали Эрику.
– Ничего себе «намек на внешние вещи»! – присвистнул Родин и поспешил назад в свое убежище. – Что за странная коллекция?..
Тем временем тралл вернулся за миской и всучил ее подоспевшему на помощь коллеге, отдав тому краткое указание на непонятном языке. Затем раб скрылся в одном из закутков подземелья, а Георгий незаметно выскользнул на улицу и последовал за «курьером».
Тралл с миской ногтей долго петлял по закоулкам гарда и наконец привел своего преследователя в просторную пещеру, слабо освещаемую парочкой воткнутых в стены факелов. Посреди пещеры высился гигантский драккар цвета запущенной гангрены – землисто-синий с грязно-янтарными вкраплениями. В голове Георгия вспыхнуло воспоминание: полчища мертвецов на огромных черных кораблях стоят, повернувшись раскуроченными истрепанными лицами к солнцу. А солнце срывается с небес, ухает в воду и навсегда угасает в ледяной просоленной бездне.
«Невинные тела, по обычаю асов, сожнут с Иггдрасиля, усадят в Нагльфар из ногтей мертвецов…» – вспомнил Георгий слова песни, что пел карлик, вливая ему в глотку зелье.
Он потряс головой, отгоняя видение, но где-то вдалеке гулко застучали барабаны – викинги готовились к огненному погребению. Мозг бывалого врача, отважного искателя приключений, бесстрашного спасателя бедовых дев, по суровости духа не уступающего истинному викингу, размяк и дал сбой. Пространство исказилось, сердце подхватило ритм барабанов и постучалось в уши, в глазах замельтешил пепельный снег. Георгий прислонился лбом к холодному камню пещеры и сделал несколько глубоких вдохов, отгоняя морок. Морок ушел, а драккар остался на месте, явственно источая зло.
Родин сполз по стене и закрыл глаза, но запахи и звуки донимали его, будто такими же клещами пытались вытащить из подсознания какую-то важную мысль.
«Если мне суждено здесь умереть, – думал он, – неужели мне вот так же выдернут ногти и отправят на пылающей ладье за горизонт? И взойду я на черный драккар, и встану бок о бок со скелетами и мумиями, и поплыву навстречу Рагнароку… А может, не терять времени даром, пойти да прямо сейчас вскарабкаться на этот Нагльфар… Нагльфар! О ужас!..»