Карсон была невыразимо благодарна за то, что осталась жива, рука об руку с Майклом, но, как никогда прежде в ее рискованной жизни, она ощущала сильное чувство вины за то, что выжила, когда так много людей погибло. Ее любимый и заботливый муж, обычно легкий на веселье, не мог развеселить ее сейчас; но она бы полностью потерялась, если бы его не было рядом.
Они прошли мимо массивных стволов двух горных пихт, а впереди к ним шел Девкалион, там, где его мгновение назад не было. Они встретились в колонне света.
— Теперь это закончилось навсегда, — сказал гигант.
— Мы и прежде так думали, — напомнил Майкл.
— Но на этот раз нет ни единого шанса. Никакого. Я чувствую, что меня… зовут назад. Я должен был понять после Нового Орлеана, что если бы это на самом деле закончилось, мое путешествие в этом мире тоже должно было подойти к концу.
— А теперь оно закончится? — спросила Карсон.
— Оно заканчивается прямо сейчас, — сказал он. — Я вернулся только для того, чтобы подарить вам спокойствие, заверить вас, что Франкенштейн — это история, и что ваши жизни никогда снова не переплетутся с его. Будьте счастливы, живите в мире. Я должен идти.
Майкл протянул руку Девкалиону.
Гигант покачал головой.
— Я пришел не сказать «до свидания». Это не расставание навсегда.
Облако закрыло колонну солнечного света, и на них упала тень.
Девкалион сказал: «До встречи», и отвернулся от Карсон и Майкла.
Она ожидала, что он исчезнет в повороте, но он не покинул их в своей привычной манере. Он уходил в сумрак раннего утра под деревьями, хотя не растворялся, как тень в тенях. Вместо этого, когда он удалялся вглубь леса, в нем нарастало свечение, поначалу слабое, а затем ярче, ярче, пока он не стал сияющей фигурой, явлением чистого света. Когда на расстоянии он достиг колонны солнечного света, он слился с ней — и ушел.
Через девять ночей после того, как Девкалион доставил грузовик с детьми в монастырь святого Варфоломея, и через пять дней после того, как они на автобусе доехали домой, незадолго до семи часов вечера этого холодного октября, брат Сальваторе, также известный как брат Костяшки, вышел во двор из гостевого крыла и стоял, смотря в вечернее небо, в котором не сверкали звезды. Снег начал падать точно по часам. Он постоял под ним некоторое время, не чувствуя озноба.
* * *
В начале декабря прошло пять свадеб. Сначала они задумывались, как отдельные церемонии, но учитывая 3 298 смертей, городу Рэйнбоу Фоллс требовалось воодушевление и мотивация к дальнейшей жизни. Кто предложил общую церемонию и как она прошла, никто точно не помнит. Священники различных вероисповеданий согласились с манерой, в которой будет проведена церемония, церковь была заполнена до предела, и более двух тысяч собравшихся на площади снаружи слушали переносные громкоговорители, установленные, чтобы они могли разделить момент с теми, кто внутри.