Может быть, все еще и наладилось бы. Может, удалось бы изгнать холодность, которая уже стала меж ними третьей лишней. Но судьба приготовила им новое испытание. И виновна была в этом – вот уж злая ирония судьбы! – не кто иная, как их благодетельница, устроительница их брака – императрица Екатерина.
Известно, что в то время как раз закончился разгром польского восстания и завершился третий раздел Польши. Победоносный Суворов разбил конфедератов, вождь восстания Костюшко попал в плен, в Варшаву вошли русские войска.
Однако среди польской шляхты существовали люди, которые были достойны внимания русской императрицы. Князь Святополк-Четвертинский, остававшийся верным России, был повешен поляками. Его дочери, Жанетта и Мария, остались без всяких средств к существованию. Екатерина отдала приказ привезти их в Россию и приютить при дворе. Вслед за ними в Петербурге появились братья Чарторыйские, сыновья генерального старосты Подолии Адама-Казимира. Имения Чарторыйских были конфискованы, а сыновья старосты, Адам и Константин, прибыли в Петербург не столько в качестве гостей, сколько как заложники. Императрица хотела покорить старосту Подолии, обласкав его сыновей, которые вскоре получили звание камер-юнкеров.
Но не странно ли, что в лице этих молодых людей, столь тепло принятых русской государыней, Польша отомстила Екатерине и ее потомкам сполна! Правда, Мария и Жанетта сыграют свою роковую роль несколько позже. Первым же орудием Немезиды сделался красавец Адам Чарторыйский.
В отличие от своего младшего брата, ничем не отличавшегося от какого-нибудь легкомысленного француза, пан Адам Чарторыйский был сдержан, загадочен, умен, интересен и редкостно красив. Причем во внешности его не было блаженного спокойствия и уверенности в себе, какими обладал Александр (этим он и покорял тех женщин, которым по вкусу неподвижная красота античных статуй). В Адаме Чарторыйском было нечто роковое, и если не злобно-дьявольское, то трагическое… И как положено темной силе, он принялся искушать этих двух светлых, недовольных друг другом детей – Александра и Елизавету.
А между тем Екатерина, до которой не могли не дойти слухи о влюбленности Зубова в великую княжну, забеспокоилась. Нет, она была уверена в разумности и добродетельности Елизаветы, однако сплетни пошли уже самые несусветные. Кто-то даже додумался до того, что уверял, будто государыня сама поощряет Зубова, обеспокоившись тем, что у Елизаветы нет ребенка, так как великий князь не способен его «сделать». Всем было известно, что Екатерина сама некогда оказалась в совершенно такой же ситуации, ну вот и, обжегшись на молоке, усиленно дула на воду.