До лагеря метров сто по уклону, и весь путь через ельник лежит. Это дикий лес, не лесопосадки, где деревья вряд растут, а тропка, по которой мы сюда лезли, даже слишком извилистая.
— Его бы вовремя поворачивать… — сказал Савин.
— Поворачивать, говоришь? — Я задумался. — А если действительно рулить?
Я вогнал топор в торец бревна.
— Вот и руль. Толкаем, сами держимся и едем.
— Я первый, — кричит Савин и подталкивает обрубок ели мимо корней.
— Ех-ху! — орет он от восторга.
— Ой-ё-ё! — вторю я, съезжая следом.
Теперь все ели мы удачно обруливаем. Уклон достаточный, под деревьями травы нет, голый грунт без камней, едем не быстро, чуть тормозят не до конца обрубленные сучки. Этакий летний слалом на дровах, а вместо лыж — кеды, только носки вверх задирай.
Впереди кто-то удивленно воскликнул. Проехали мимо поднимавшихся в гору ребят. Это оказались Ульский, Раевская, Кигаев. Засмотревшись на них, Савин не замечает ветки поперек пути и, врезавшись в нее, скатывается в сторону, а бревно доехало до следующего дерева, зацепилось за корни.
— Ёп… — втюхиваюсь в ту же ветку я. Тормозить-то нечем. Моё бревно присоединилось к Савинскому. Только я убрался в сторону, под веткой пролетело ещё одно, а Ильяс, ехавший следом, приложился об ствол, матюкнувшись при этом. Переходников был более удачлив. Он вовремя своё бревно в сторону повернул.
— Их там с дровами ждут, — хмыкает Ульский, — а они тут на них катаются.
— Нас за вами послали, — говорит Лариса, — вы чего так долго?
— Сначала подходящее дерево искали, потом валили, затем рубили, а теперь, чтобы не тащить, скатываем и сами едем.
— Ясно.
— Поехали, — говорю, — есть охота.
Бревна все же тащить пришлось, за двадцать метров до лагеря уклон более пологим стал, да и ивовые кусты обходить пришлось. Бросили эти дрова в общую кучу и осмотрелись.
На поляне почти ровно стояли две больших палатки, три поменьше. Это для всех ребят. Чуть дальше пять маленьких, в них взрослые обосновались. Сами ребята занимались кто чем — в бадминтон играли, в карты, тайком от взрослых. Самая большая компания в волейбол играла, одна команда на одном берегу, вторая на другом. Весело! Даже если мяч высоко пролетит, не беда, все равно обратно с горы скатится. Вот только если в реку попадет, так лови его в быстрине, но именно это было более интересным.
— Что так долго, — спросил меня Григорьев, внезапно вышедший из-за палаток.
Я рассказал то же самое, что и встреченным на пол горы ребятам. Так же упомянул, что там ещё дрова остались, но только за ними пусть другие в гору лезут.