— Ты в порядке, девочка? У меня такое впечатление, будто ты меня в упор не замечаешь.
— Неправда, Бет, ты как раз в центре внимания. Мы только о тебе и говорим.
— О детях, не обо мне. То есть Пит говорит и все остальные, но только не ты. И о себе ты тоже ничего не сказала. Как дела? Есть новости?
— Какие?
— Да ладно, Соф. Помнишь, что мы обсуждали в прошлый раз?
Стряхнув руку Бет и собственную тревогу, София нырнула в пещеру холодильника и выудила очередную бутылку.
— Прекрасно, выпивка. — Обнаружив большую плитку «Кэдбери» с орехами и изюмом, София облизнулась: — М-м, и шоколадка. Я отнесу все это на стол, ладно?
— София, в прошлый раз, когда мы встречались, ты была в полном раздрае. Я звонила тебе дважды, но ты отказывалась отвечать на мои вопросы. А сейчас ты ведешь себя так, словно ничего не случилось.
София, глядя в глаза Бет, крикнула гостям, сидевшим в гостиной:
— Эй, хотите еще выпить?
Звон бокалов послужил утвердительным ответом, и она сунула кофе обратно в шкаф.
— София! Ответь наконец! Я беспокоюсь за тебя.
София подняла бутылку над головой.
— А тебе, Бет, хватит. А то не видать вам медицинской страховки, если их шпионы узнают, сколько ты сегодня выпила.
— Зараза.
София уже направилась в гостиную.
— Точно. С такой чумной заразой и разговаривать тошно. Давай не будем об этом, ладно? Я не хочу об этом даже думать, но не получается. И я хочу, чтобы ты была мне другом, а не врачом. Пусть только сегодня. Так что я пойду и напою страждущих. Не злись.
До конца вечера компания обсуждала цвет стен в прихожей, какой он есть и каким должен стать — желательно через неделю. Для человека, который никогда не выказывал интереса к домашнему ремонту и полагал, что засохший цветок в горшке, купленный на гаражной распродаже, сгодится в качестве подарка на новоселье, София приняла чересчур жаркое участие в дискуссии. Словно ей и вправду было не безразлично. Пит отметил перемену в ее поведении, когда вместе с Бет наводил порядок после ухода гостей.
— Оттенки ей по фигу, идиот! Она всего лишь избегала разговора о том, что ее на самом деле волнует, — рявкнула Бет, срывая злость — София, больная спина, чересчур активные дети — на ни в чем не повинном муже.
Тот настолько привык к дурному характеру жены, что уже не обращал внимания на крик.
— Правда? А что с ней?
— Тебе знать не обязательно. — Бет швырнула ему кухонное полотенце и вышла, крикнув на ходу: — Синяя! Прихожая должна быть синей. Завтра же, а лучше сегодня.
Она легла в постель, забылась сном, то и дело нарушаемым детьми, а Пит принялся за работу. К утру с грунтовкой было покончено.