Издали, из темной глубины туннеля послышалось приглушенное громыхание, и отклеившийся уголок плаката с брюнеткой заколебался в такт толчкам воздушного потока от приближающегося поезда. На индикаторе замигало «Очередной поезд». И громыхание, и сквозняк усилились. Оброненный кем-то дешевый журнальчик стремительно понесло между рельсами. Громыхание переросло в рев, в черной глотке туннеля показались огни, затем бетонная полость заполнилась сокрушающим железным грохотом, и его чрево стало, вагон за вагоном, изрыгать поезд.
Вдруг через этот шум прорезался отчаянный вопль, и какой-то мужчина, залитый человеческой кровью, отпрыгнул в сторону. У женщины, стоявшей рядом, началась рвота. В центре платформы возникла паника, пассажиры, находящиеся поодаль, вытягивали шеи в том направлении, откуда доносились крики ужаса, вырывающиеся у тех, кто стоял ближе и видел, как стальные колеса перерезают человеческое тело. В замешательстве люди беспомощно оглядывались. Работник скорой помощи, возвращающийся с дежурства, пытался привести в чувство женщину, упавшую в обморок. Кто-то бросился в службу метрополитена. Машинист вылез из кабины и с криком стал протискиваться через толпу. Некоторые обладатели сезонок сразу же покинули место происшествия, невозмутимо обдумывая по дороге альтернативные маршруты наземного транспорта.
Через две минуты на центральном эскалаторе показались двое полицейских, которые, расталкивая пассажиров, спускались, провожаемые любопытными взглядами. Одна женщина в толпе взглянула на них совершенно равнодушно и потерялась в сутолоке у выхода верхнего вестибюля. Она прошла через турникеты и далее по коридору, выложенному зеленым кафелем, вышла на Оксфорд Стрит, на момент остановилась у газетного киоска напротив «Макдональдса». Проигнорировав рекламные листки курсов английского языка, которые раздавала девушка на углу, она направилась к Марбл Арк, а затем свернула на Сохо Сквер, в центре которой одиноко ютилась псевдотюдоровская беседка. Срезав путь на Дин Стрит, мимо рекламных агентств, кинокомпаний, Китайского агентства новостей, она дошла до Гроучо-клуба. Девушка-администратор, разговаривающая по телефону, с улыбкой кивнула ей, как старой знакомой, когда она, войдя через вращающиеся двери, расписывалась в книге посетителей. В баре ее поприветствовало несколько человек. Один мужчина спросил, что она будет пить, она хотела водку с лайм-джюс, в «Гроучо» это автоматически означало двойную порцию.
Когда она села на коричневый кожаный диванчик у стены, кто-то указал ей на коричневое пятнышко на юбке. Взглянув на него, она передвинула складки так, чтобы его не было видно, и пояснила, что ела спагетти с соусом в «Веккиа», а официанты там всегда — ненормальные.