Я помолчала, собираясь с мыслями, а потом продолжила:
- Это не всегда какое-то страшное действие, это скорее общее состояние, ощущения. Постоянная тревога, боль. И я борюсь, бьюсь из последних сил, а чувство такое, будто за мной наблюдают. Будто преследуют, загоняют, как жертву, и полное осознание, что рано или поздно загонят. А смириться с таким исходом, значит сдаться и точно проиграть. Подчиниться. А я не хочу подчиняться!
Пока рассказывала, вновь погрузилась в это паршивое состояние, и даже парк вокруг померк: небо затянуло серой пеленой, краски стали гуще и от легкости летнего дня не осталось и следа. Глубоко вздохнув, я разложила эмоции "по полочкам" и заперла "до востребования". Портить ими столь редкий хороший сон я отказываюсь.
- А в твоих снах только люди?
И Лера внимательно всматривается в моё лицо. Ответ для него так важен, что он не может, хоть и старается, скрыть заинтересованности.
- Если бы, - грустно усмехнулась я, - твари, разные. Десятки. Сотни. И мертвые. Много мертвых. Причем они с обычными людьми выглядят одинаково, но я точно знаю, где мертвый, а где живой.
- Твою ж мать. - проговорил Лера, и закрыл глаза.
Он откинул назад голову, и на скулах его заиграли желваки.
- Лер, ты чего? - встревожилась я.
Громко втянув воздух сквозь сжатые зубы, Валерий посмотрел на меня, и медленно с нажимом произнес:
- Иннокентию про сны не говори ни в коем случае. Поняла меня?
- Лера...
- Пообещай. Что ни при каких обстоятельствах ты не расскажешь ему про мертвых людей в твоих снах. Пообещай, Василиса.
До меня даже не сразу дошло, что он назвал меня по имени, но под таким прожигающим взглядом пришлось сказать:
- Хорошо, обещаю.
Он выдохнул, и на лице его отразилась усталость.
- Скоро вставать. Не хочу расставаться.
Я грустно улыбнулась. Сон всё равно должен был закончиться.
- С добрым утром, любимая, и хорошего тебе дня.
Прошептал Лера, касаясь моих губ, и тишину летнего сквера разорвал яростный звон будильника.
===
- Василиса, ты куда?
- На работу, куда ж еще, - зевая, и чуть не врезавшись в косяк ответила я. Попытки ходить с закрытыми глазами еще ни разу не увенчались у меня успехом.
- Спать ложись, дай отдохнуть по-человечески.
Из уст кота слышать это было более чем странно.
- У тебя выходной сегодня, - пояснило пушистое чудо, сворачиваясь клубочком.
- Да? Почему? Сегодня же вторник...
- Твой Алексей Геннадьевич его тебе с удовольствием предоставил, даже просить не пришлось. У тебя переработок - тьма тьмущая. И отпуска недогулянного за прошедшие годы почти сорок дней. Ты куда всё это копишь? Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик?