Мебели в квартире мало: несколько стульев, стол, сервант с посудой, две раскладушки, платяной шкаф. Разные вещи: иконы, дароносицы, подсвечники, церковные книги, кресты — свалены на полу. Как на складе, где еще не успели разложить по полкам и стеллажам поступивший товар.
— Ни с места! — скомандовал Баварский, не забывший о предупреждении Когана.
Троица не шелохнулась. Молодых людей тут же обыскали. Никакого оружия у них не оказалось. Коган захотел попугать.
Потехин устроился за столом и принялся описывать вещи, сваленные в квартире.
На следующее утро обыск произвели и в квартире Когана. Он жил напротив станции метро «Сокольники», в деревянном двухэтажном многонаселенном доме. Занимал комнату метров двенадцать.
Облезлая железная кровать, потемневший от времени стол, притиснутый к углу, два стула. Стены вместо обоев оклеены фотоснимками обнаженных девиц и выдержками из иностранных журналов скабрезного содержания. На подоконнике, под кроватью и под столом опорожненные винные и пивные бутылки.
Закончив все формальности, предусмотренные законом, Потехин и Баварский устроили короткое совещание. Теперь необходимо было разыскать и задержать Женьку со шрамом на носу и решить, с кого начинать допрос.
Интуиция и многолетний опыт подсказали Баварскому, что Коган, с первого взгляда производивший впечатление сильной личности, не устоит перед логикой фактов. Есть в его внутреннем облике какая-то тупая прямолинейность, толкающая его на поступки, которые редко совершают люди хитрые и осторожные.
— Логика фактов? — задумчиво сказал Потехин. — Не начать ли нам с Каргополова, чтобы эта самая логика приобрела еще большую неотразимость.
— Пожалуй, ты прав, — отозвался Баварский. — Но прежде нам нужен Женька. Им-то я и займусь.
Этот человек с необычной приметой обитал где-то в районе Рижского вокзала Москвы. Адрес, хотя и неточный, в какой-то мере облегчал поиск.
В местном отделении милиции, куда обратился Баварский, ему назвали четырех Евгениев, по приметам похожих на того, который его интересовал.
— Постойте, — вспомнил один из работников отделения, — я, кажется, где-то видел парня со шрамом на носу. Ну да, это определенно он… Обратитесь на Рижский вокзал. Его фамилия вроде Евтюшин. Человек он дерзкий.
Баварский и старший инспектор уголовного розыска майор А. И. Солопов, которому поручили принять непосредственное участие в задержании Евтюшина, двигались по железнодорожным путям к участку, где работал Женька со своими напарниками.
Вдали замаячили три неясные фигуры. Чем ближе подходили к ним Баварский и Солопов, тем крепче становилось у них убеждение, что один из этой троицы Евтюшин. На ногах они держались нетвердо, в руках у них были ломы. Баварский и Солопов переглянулись и решили на улице не задерживать: силы неравные.