И судно охвачено морем огня,
Настала минута прощанья.
Ну, наконец-то! Не прошло и года. Я уже секунд семь, как начал стрельбу, а первый из охранников только-только смог достать свой пистолет.
В том, что я сейчас убью Андропова, не может быть никаких сомнений. Потому никто не пытается меня арестовать. Охрана, без раздумий, открывает огонь на поражение.
Выстрел!..
Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
Кипящее море под нами!
Не думали мы ещё с вами вчера,
Что нынче умрём под волнами.
Не думали мы ещё с вами вчера,
Что нынче умрём под волнами.
Сволочи. Какие сволочи! Никто не выстрелил мне в голову. И приходится умирать медленно. У меня пробито сердце и разорвано горло. И ещё пять или шесть ранений, но они уже не важны.
Лежу на полу возле трибуны. Чувствую, что юбка у меня некрасиво задралась, но сил поправить её уже нет. По собственному опыту знаю, что последним отключится слух. Свет в глазах меркнет, но звуки я пока ещё слышу. Вокруг взволнованные голоса.
Ну, вот и всё. Жаль, что я так и не узнаю, выстрелит ли мой последний патрон. Всё. Это конец. Это конец для меня, но я очень сильно надеюсь, что не для тебя. Живи, Страна!!!
Не скажет ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага.
Лишь волны морские прославят в веках
Геройскую гибель «Варяга».
Лишь волны морские прославят в веках
Геройскую гибель «Варяга»…
— А красиво тут, Миша. Сирень цветёт. Кто место выбирал?
— Э-э-э… Не знаю. Узнать?
— Не нужно. Далеко ещё?
— Нет, вон у той большой берёзы свернём налево и там ещё метров тридцать.
— Так ты говоришь, в тот же день умерла?
— Да, как чувствовала. Взяла к себе на коврик её тапочки, легла в них носом, да так и умерла. Правда, она старая совсем была, ходила с трудом.
— Странные существа собаки. А отец её как?
— Долго не верил. Даже когда тело увидел, всё равно не верил. Говорил, что не может такого быть.
— Сейчас что с ним?
— Из партии исключили, с цеха сняли. Сейчас он простой токарь. Поседел весь за месяц.
— Из партии — понятно. А насчёт цеха позвони в заводской партком, пусть разберутся. Если хорошо работал — восстановить.
— Есть.
— С братьями что?
— Из комсомола обоих исключили. Даже из школы исключить хотели.
— Почему не исключили?
— Я заступился. Директору школы звонил.
— Молодец, Миша, хвалю. В комсомоле ребят восстановить. Они-то точно не виноваты. И проследи, чтобы и дальше их не затирали специально.
— Есть.
— Вот скажи мне, Миша, ты ведь был с ней близко знаком. Даже ухаживать пытался. Вот как, по-твоему, она действительно сошла с ума, как мы объявили на весь мир?
— Нет. Я хорошо её знал. Она специально.