— Давайте остановимся у тех скал! — предложила Наташа, завороженная красотой и спокойствием этого райского уголка.
— Здесь так мило!
— Ты это здорово придумала! Одобряю! — согласился я. — Всегда мечтал попить чаю на чудесной поляне под волшебные звуки горного потока. Вот только правая из этих рыжих скал выдает от 1500 до 2000 микрорентген в час… Это, очень опасно! А на самой верхушке левой скалы мой радиометр зашкаливало…
* * *
Каждый геолог Министерства геологии СССР обязан был носить в маршрутах радиометрический прибор СРП весом около четырех килограммов, и с датчиком, размеры, которого лишь немного уступают размерам гранатомета "Муха". Хорошо, если у вас есть маршрутный рабочий и можно кинуть все это сокровище на дно его рюкзака…
А если нет, то прибор, висящий на шее на грубом брезентовом ремне, и обязанный постоянно покоится у вас на животе, будет совершать замысловатые движения вокруг вашей вертикальной оси, датчик будет в самые затруднительные моменты выскальзывать из рук, а его метровой длинны кабель будет обвивать все, что только можно обвить. Приборы эти, нуждались в регулярной калибровке, и для этого в полевых отрядах нужно было держать бездельников геофизиков и эталоны. Последние, хранившиеся в тяжелых свинцовых капсулах, легко прорывали днища рюкзаков и постоянно терялись. И тогда весь персонал партии неделями занимался прочесыванием предполагаемого места потери.
Разогрев тушёнку и, вскипятив чай, мы быстро поели и поспешили убраться от радиоактивной скалы. На другой берег Тагобикуля мы пробирались по чуть живому мостику. Несколько раз возникали неприятные моменты, но в итоге — всё обошлось…
Начал накрапывать дождь и мы решили переждать его где — нибудь в сухом укромном месте.
Выбравшись на берег, мы подошли, к сакле, с более или менее уцелевшей крышей. Наташа сразу же стала разглядывать помещение.
— Неужели здесь люди жили? — спросила она Бабека, подняв глаза к заплесневевшему потолку.
— Не только жил, но рожал тоже, — ответил он, показывая на валявшуюся в углу разломанную детскую кровать — колыбельку. Деревянная, когда-то раскрашенная яркими красками, она притягивала взоры и рождала у девушек улыбки.
— А зачем тут отверстие посередине сделано? — рассматривая кроватку, удивленно спросила Наташа.
— Детский попка туда торчит. Маленький матрас, простыня тоже дырка делают. Удобно очень, когда детей очень многа. Ребенок прямо в дырка писает и какает. Маме не нада билье менять. Еще ребенок мало кричит, потому чта он сухой…
— А если мальчик? Они же вверх делают! Фонтанчиком! Неужели они на животе все время лежат?