Довольно быстро я освоился и стал легкомысленно заигрывать с ними: брызгать водой на одежды, шлёпать по попкам, касаться прелестных маленьких грудок, и затащил сначала одну, а затем и остальных в воду.
И конечно, мой организм адекватно прореагировал на происходящее…
Девочек "это" привело в неописуемый восторг, и они начали что-то шептать, указывая пальчиками на то, что я пытался прикрыть от их пытливых взоров. По их виду нетрудно было понять, что они уговаривают друг друга познакомиться со мной поближе. "Эти румяные яблочки недалеко от яблони попадали" — томно подумал я и улыбнулся. Наконец, одна из них, брызнув мне в лицо водой, устремила прелестную ручку в воду и неожиданно для меня, ловко схватила "предмет моей гордости" за основание и медленно заскользила пальчиками к узлу сплетения моих нервных окончаний.
"Хорошее не может продолжаться долго", — подумал я, и тотчас дверь ванной комнаты распахнулась…
Перед нашей развеселившейся компанией маячила зловещая фигура Фатимы — единственной владычицы моего фаллического "столпа"!
И тут меня понесло:
— Подлая, ненасытная тварь! Ты что, думаешь, я продамся за кусок лепёшки?
Ведьма молчала. А до меня дошло, что она ничего не поняла, и решил изменить тактику своего поведения.
Шлепнув, ближайшую девушку по уже застывшей попке, я вылез из ванны и в чем был, не торопясь, пошёл в свою комнату… Она сверкала чистотой. Я бросился на тщательно застланную постель и отдался мыслям:
"Не готов я бежать! Куда? Как?! Да! В штольне было всё ясно!"
Жаль, рассказать будет некому. А ведь в этом вся соль! Влипнешь куда-нибудь, выскочишь, не знамо как, и балдеешь потом, рассказывая о приключениях, чуть не сведших тебя в могилу. Может быть, и сейчас выберусь. Главное — не отчаиваться!
Я хмыкнул. "Нашлись бы придурки лечь на мое место! Ха-ха!"
Мои размышления были прерваны нежным прикосновением чьей-то ручки. Я раскрыл глаза и увидел рассерженное лицо Лейлы. Её очи сверкали словно угли…
"Да не ревнуешь ли ты? — пришло мне в голову. Ну и ну! На "Поле брани" вступают Юность и Красота Газели против Хитрости и Похотливости старой Крысы! Что же мне делать? Надо просто отдаться в руки Его Величество Случая — решил я. А пока я буду взирать на их бой с высоты своего ложа! Вперед, моя дорогая девочка!"
Лейла, уловив мои мысли, несколько раз больно толкнула меня кулачком в бок, заплакала и убежала.
Я многое повидал на своем веку и потому многое воспринимаю холодно, если не равнодушно. Я могу хладнокровно взирать на растерзанную человеческую плоть, часто равнодушен к чужой боли, чужому горю, но тихие женские слезы берут меня за душу цепко и глубоко.