Странно, но рядом с этим ночным гостем Игорь не чувствовал страха, оцепенения: его душу наполнило неземное волнение, трепет, которое он испытывал в минуты, когда молился сам и вдруг начинал чувствовать, что его молитва услышана, что она открыла двери его души, куда полилась неизъяснимая благодать, радость, божественное тепло. Нечто похожее он ощущал и теперь: ему хотелось, чтобы близость черноризца, его живая молитва не исчезали так быстро и внезапно, как появились.
— Вот ты каков, — схимник поднялся с колен и склонился над Игорем. — Негоже богатырю болеть, не богатырское это занятие…
Из-под его густой бороды и усов пробилась ласковая улыбка, и он коснулся своей сухонькой жилистой ладонью головы Игоря, погладив ее.
— Умру, наверное, — не устами, а каким-то напряжением ума сказал Игорь, по-прежнему не ощущая ничего, кроме благодатного волнения и тепла, от прикосновения этой шершавой ладони да близости самого старца, словно сошедшего со страниц церковных житий и преданий.
— Не спеши на погост прежде времени, — так же мысленно ответил ему черноризец. — Послужишь еще во славу Божию, да и мне, грешнику, пособишь… Сам не управлюсь. Одряхлел зело, ветхий совсем.
«Да какой с меня помощник? Ведь я почти мертвец. Завтра разрежут — и зашьют», — хотел было сказать он в ответ, но схимник опередил, прочитав его мысли:
— Не разрежут. И не зашьют. Дайка взглянуть, добрый молодец…
И, не дожидаясь, пока тот что-то ответит, откинул одеяло, оголил живот и, слегка раздвинув стенки брюшной полости, вошел прямо своими ладонями вовнутрь!
Но снова странное дело: Игорь не ощущал ни боли, ни даже прикосновений — ничего, кроме того же блаженного состояния и тепла, которым было наполнено все тело. Слегка дрожащие пальцы дивного старца прошлись по внутренностям, осторожно ощупывая их, вытащили какой-то маленький комочек и тут же растворили его, словно и не было ничего. Потом, разгладив живот, черноризец снова улыбнулся:
— И всех делов-то. Не богатырское это дело — в постели валяться. Теперь жду тебя, добрый молодец, у себя.
«Да где же мне тебя искать? Я ничего не могу понять. Кто ты, старче?» — хотел спросить Игорь, но схимник снова прочитал его мысли:
— Погост. Там и жду.
— Сам ведь говоришь, что туда завсегда успею, — успел-таки усомниться Игорь.
— На погосте, где в земле людские кости, всем нам, грешным, лежать, — схимник опять опустился на колени перед образом Богоматери.
— Где же мне тебя искать, добрый старче? — Игорь не мог ничего сообразить.
— Погост. А там Царица Небесная Сама укажет, — черноризец склонился в земном поклоне, медленно растворяясь в тишине ночи, покидая Игоря и снова погружая его в глубокий сон.