— Все бы чародеям выдрючиваться! — проворчал вполголоса. — Что, кожаный обруч шею трет? Татуировкой обзавелся?
— Угадал, — кивнул Серп, злорадно глянув на пышущего злостью Кайта. — Не заладилось у меня с чародейством, вот и подыскал себе другое ремесло. Мелга — город большой. Глядишь, будет и для меня работа.
— Пожалуй, — стражник нашел в себе силы не выказывать чересчур явную неприязнь. — Если Вермею помощник не надобен, Кротам наверняка пригодишься. На такой заработок желающих немного.
— Вот и славно, — Серп оскалился в подобии улыбки. — На, держи подать. За меня, девчонку и за господина Крестэля. Земляки, как-никак, вместе в Мелгу пришли, — протянул на раскрытой ладони деньги, чтобы можно было пересчитать.
Стражник, не прикасаясь, рассмотрел монеты, кивнул на кружку для сбора подати, что висела на стене на крепкой железной цепи. Чародей опустил туда деньги и двинулся к калитке, подтолкнув Иволгу вперед. Солдат, дождавшись, когда палач повернется спиной, плюнул тому вслед.
Кайт оказался в городе раньше спутников. Не выдержал издевательского тона Серпа, к тому же заплатившего за него входную подать, и поспешно скрылся в калитке. Иви чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда вышла из низкого темного прохода и едва не столкнулась с выросшим над ней великаном. Тот на девушку внимания не обратил, дожидался коварного чародея.
— Ах ты, мраково отродье! — зарычал, вцепляясь в ворот Серпа и оттаскивая того вдоль стены, подальше от стражи и толпящихся у ворот людей, желающих покинуть город. — Ловко на постой напросился!
— Потише, благородие, — палач с легкостью отцепил от одежды мускулистую руку и оттолкнул парня. Тот явно не ожидал от худосочного чародея такой силы и на всякий случай отступил еще на шаг. — Напрашивался я к купчишке. А у Крестеля из Приморского Предела жить не больно-то охота. Хотя о встрече нашей не жалею. Теперь, как увижу ваши надменные морды, непременно вспомню торговца Боровика и его развеселую дочку.
Кайт без предупреждения, молча, кинулся на наглеца. Серп не пожелал ввязываться в драку, быстро поднял перед собой руку ладонью вперед, и парень будто увяз в тягучем меду. Двигался с трудом, багровея от ярости и ругаясь, пытался высвободиться из чародейской ловушки.
— Тебе ж нельзя чаровать в ошейнике, ты, тварь мракова!
— Донеси на меня капитану, — палач и не думал освобождать нападающего.
— Серп, не нужно, пожалуйста! — голосок Иви дрожал, злость мужчин пугала ее все сильнее. — И вы, господин, успокойтесь. Мы не станем у вас жить, коли не хотите.
— Языка лишу! — рявкнул Серп, с досады чуть ослабив сдерживающие чары.