Мужчина сунул руку в постель и быстро извлек на свет рыжую белочку. Зверек вытаращил со страху черные блестящие глазенки, дернулся было, но чародей поднес его к лицу, осторожно дунул в мордочку.
— Не бойся. Как только окажемся в безопасности, я верну тебе человеческий облик. Или он сам вернется, если меня убьют, — криво усмехнулся. — Посиди пока у меня за пазухой. Не рыпайся и не пытайся удрать. Поняла?
Зверушка дернула головкой, будто пытаясь кивнуть, после еще и заморгала, видно, не уверенная, что ее поняли.
— Ну и умница, — чародей удовлетворенно хмыкнул, сунул белочку за пазуху и затянул у ворота рубаху.
* * *
На выходе из замка его никто не остановил. Палач, как и всякий мужчина, время от времени ходит в кабак, выпить, а может, и с бабой поразвлечься. За развлечения платить наверняка приходится втридорога, ну, не стражникам ему сочувствовать. И работа больно грязная, и сам, болтают, прежде на чародейской стезе подвизался, да что-то незаладилось. А чародеи, вестимо, душевными людьми не бывают.
Мужчина в ошейнике только усмехнулся, когда сзади раздался звук прочищаемых глоток. Караульные вознамерились плюнуть ему вслед, чтобы отогнать тьму, которая, как известно, клубится липким маревом вокруг тех, кто пытает лиходеев и лишает их жизни. И стремится прянуть в душу всякому неосторожно приблизившемуся. Давайте, вояки, посылайте плевки пожирнее. Отрежьте напрочь обратную дорогу в Залесненский замок.
Свернув в первую же улицу с площади, что раскинулась перед входом в крепость, палач замедлил шаг. Из города выбраться будет потруднее, ворота уже закрыты, а разрешения градоправителя или кастеляна покинуть Залесный у него нет. Можно, конечно, прибегнуть к волшбе: замутить сознание стражникам или перенестись прямо через стену. Хм, у вояк имеются защитные амулеты, на стену наложены легкие чары… Все это преодолимо, с его-то умениями, но значительное колебание полотна сил не останется незамеченным. Чаровать против городской защиты — все равно что дергать за нитку сигнального колокольчика. Это не слабенькая волшба, проделанная над никому неизвестной служанкой и собственными вещами. Она вызвала лишь легкое колыхание полотна, надо надеяться, незаметное среди усилий тех же городских целителей и мелкой шушары вроде гадалок да прорицателей. Вряд ли Саликс сегодня нарочно следит за палачом. Коли так, он бы почуял. Раньше всегда чуял.
Да, вмешательство в чужую волшбу знатно потреплет полотно. Оно еще долго будет колебаться, глядишь, и след удастся взять. Кабы не ошейник с чародейской скрепкой, можно было б самому обратиться в птицу, филина, к примеру, и перелететь через стену, зажав в когтях белочку и пожитки. К счастью, есть еще один способ, надо только дождаться восхода луны. Благо, ночь ясная, а бледноликая Госпожа сегодня должна быть в прибытке.