Орвейн вызвался стоять в карауле первым.
В полночь, когда пришел его черед, Лорн подошел к Орвейну и увидел, что тот неподвижно сидит, рассеянно глядя по сторонам. Под сапогом Лорна скрипнул камешек; старый рыцарь вздрогнул и обернулся, схватившись за шпагу.
— Это я, — произнес Лорн.
С невозмутимым лицом Орвейн вернулся в прежнюю позу, направив взгляд к линии черных гребней под молочными созвездиями Большой туманности. Но видел ли он их?
— Я подежурю за вас и за остальных, — сказал он. — До рассвета.
Лорн помедлил, затем сел рядом с Орвейном. Он снял капюшон, сдвинул очки на лоб и посмотрел в ту же сторону, что и ветеран. Лорн молчал.
Так они сидели какое-то время.
Затем Орвейн заговорил:
— Все эти люди умерли по моей вине. Ортан, Гильем, все. Я не справился с заданием. Решил, что я хитрее гельтов, и загнал нас всех в ловушку, которую они нам подстроили. Никогда себе этого не прощу.
Он с горечью покачал головой и повторил:
— Никогда.
Он замолчал.
— Откуда они так хорошо знают местность? — спросил Лорн.
Старый рыцарь не сразу понял его:
— О ком вы?
— Гельты. Это ведь не их горы, верно? Они на вражеской территории. Так почему они так хорошо тут ориентируются?
Орвейн нахмурил брови.
— Я… Я не знаю, — признался он.
— Ловушка, в которую они нас заманили, была хорошо продумана. Они знали, что вы догадаетесь, куда они направились, — к Эрмской развилке. Но главное, они предугадали, что мы решим пройти через этот малоизвестный перевал, чтобы выиграть полдня, и что, надеясь получить преимущество, мы не будем долго размышлять. Они тщательно спланировали всю операцию. А самое главное — это доказывает, что они тоже знали…
— …о существовании перевала, — закончил Орвейн.
— Вот именно. Но откуда? Разве у них есть карты?
— Карты этой территории? Вряд ли существует еще хоть одна карта кроме той, что находится у Теожена.
— Тогда у них есть проводник. Проводник-аргорец.
— Предатель, — сплюнул Орвейн с ненавистью во взгляде.
Лорн встал.
Он ушел, не оборачиваясь, и присоединился к Теожену, который все еще беседовал с Лейстером и Гаральтом. Он сел на свое одеяло, чуть в сторонке, и прислушался.
— Граф, это сумасшествие, — произнес старый сканд, стараясь не повышать голоса.
— Мы не можем бросить этих женщин на произвол судьбы.
— У нас всего восемь всадников, — сказал Лейстер. — Все ранены, трое — тяжело. Иными словами, за ними могут отправиться только пятеро.
— Получается, — добавил Гаральт, — что остаемся только вы, я, Лейстер, Орвейн и… Лорн?
Он повернулся к Лорну и вопросительно посмотрел на него. Тот кивнул.