Он приготовился к бою.
Лорн подоспел в то мгновение, когда, выставив когти вперед, самка виверна почти схватила Лейстера. Лошадь Лорна сделала рывок, очутившись в этот миг под вытянутой шеей рептилии. Лорн взмахнул шпагой, которую держал обеими руками. Он ударил. Клинок скандской стали сверкнул и вонзился в горло виверна. Самка взвыла. Потоком хлынула кровь. Лошадь заржала, спотыкаясь. Лорн вылетел из седла.
Самка виверна задела Лейстера крылом и рухнула позади него.
Ее голова отскочила в сторону.
Покатилась…
И наконец замерла возле скалы.
Лорн кое-как поднялся, сжимая эфес шпаги.
Ослепленный, весь в пыли, с порезом на лбу, он подобрал свои очки, упавшие на землю, надел их и подождал, пока привыкнут глаза.
Лейстер выглядел целым и невредимым.
Тогда Лорн с тревогой подумал о своей лошади, поискал ее взглядом и увидел: она, кажется, тоже не пострадала. Он направился к ней. На всякий случай оглядел вершины.
Но небо было пустым.
Подъехали Теожен, Орвейн и Гаральт, встревоженные криком Лорна, но успевшие отъехать слишком далеко, чтобы быстро вернуться. Орвейн и старый сканд остались возле Лейстера, Теожен направил свою лошадь к Лорну.
Тот неторопливо шагал, ведя в поводу свою измученную и слегка прихрамывающую лошадь. Он остановился, видя приближающегося графа.
И ждал.
Теожен осадил лошадь перед ним и остался в седле. Они молча посмотрели друг на друга, затем граф произнес:
— Спасибо.
Лорн кивнул.
И, вновь зашагав, сказал:
— Ни одна из пяти шпаг не лишняя.
Они перебрались через перевал, который привел их в долину Горляс, и не остановились, когда пришел вечер. С наступлением ночи они дремали, сидя на выбившихся из сил лошадях, но продолжали ехать, потому что должны были двигаться дальше, чего бы это ни стоило. Они не знали, удалось ли им обогнать гельтов, и были уверены лишь в одном: противник не мог уйти слишком далеко.
Ночь выдалась темной и безлунной, и Большая туманность казалась особенно бледной. Теожен решил, что разумнее будет сделать привал под покровом хвойной рощи, на холме. На этот раз они тоже не стали разводить костер. Есть было нечего. Они знали, что без еды и нормального отдыха им долго не продержаться. Знали они и то, что им едва ли подвернется столь же удобный случай догнать гельтов. Это должно было произойти либо завтра, либо никогда. Дальше гельты уже перейдут на свою территорию, и тем несчастным, которых они захватили, — если они еще живы, — уже нельзя будет помочь.
Лейстер первым разглядел огни далеко впереди.
Лорн перерезал горло первому часовому.
Молодой гельт сидел и спал. Лорн зажал ему рот рукой и не отрывал ее, пока длилась короткая агония. Затем он тихо положил труп и сосредоточенно огляделся по сторонам. Занимались первые серые лучи рассвета, и в лагере гельтов все еще спали.