Однажды утром на подъемный мост Черной башни въехал Рейк Ваард на старой скрипящей повозке, на которой лежало самое ценное, чем владел королевский кузнец: наковальня.
— Представляешь, наша кузница в руинах, но наковальня там сохранилась, как будто тебя ждала! — усмехнулся Лорн, приближаясь к Ваарду, который спускался с козел.
— Ну, до моей ей далеко.
— Ты хочешь сказать, что наша наковальня не так тверда, как твоя старая голова?
— Даже наполовину.
Радуясь встрече, они тепло обнялись: это было одно из тех объятий, от которых перехватывает дыхание, хрустят ребра и трещат лопатки. Впрочем, Ваард не знал других.
— Я так рад видеть тебя, — сказал Лорн.
— Я тоже.
— Хорошо доехал?
— От Цитадели путь неблизкий…
— Но почему ты один? А Наэ? Она разве не с тобой?
Старый кузнец нахмурился:
— Нет. Я потом тебе расскажу.
Лорн понял, что не все в порядке, но не стал расспрашивать, тем более что Ваард тотчас сменил тему разговора. Положив руки на пояс, он по-хозяйски оглядывался вокруг.
— Ты, я смотрю, неплохо устроился в этих руинах, — констатировал он.
Лорн сообщил ему о своем намерении перед тем, как покинул Цитадель, в тот же вечер, когда предложил ему присоединиться к Ониксовой гвардии и помочь выполнять задание, которое король поручил ему. Ваард попросил ночь на размышление, после чего согласился. Кроме того, он поставил условие, что Верховный король должен освободить его от прежнего договора.
Таким образом, он стал первым, кого завербовал Лорн.
Первым Ониксовым гвардейцем.
Во дворе, залитом солнцем, Лорн увидел Лайама, который вышел на крыльцо донжона и зажмурился от яркого света. Он работал во внутренней части башни, когда услышал скрип колес, и пришел посмотреть, кто приехал. Лайам был весь в пыли, его лоб блестел, а рубаха под мышками потемнела от пота.
Лорн кивнул ему, приглашая подойти.
— Кто это? — спросил Ваард.
— Лайам. Мой первый новобранец. Ну, после тебя, конечно.
Лорн представил их друг другу, и Лайам не сумел скрыть волнение, понимая, кто стоит перед ним. Рейк Ваард был не просто кузнецом Верховного короля, изготовлявшим для него оружие и доспехи, не просто тем, от кого в немалой степени зависела жизнь Эрклана II на полях сражений. Он также был товарищем короля по оружию в течение ряда войн, столь же героических, сколь и славных, которые пришлись на начало его правления.
Догадавшись, что чувствует Лайам, Ваард приветливо подмигнул ему.
— Отлично, — сказал он, широко улыбаясь. — Рад знакомству.
— Это… Это большая честь.
— Это пройдет после нескольких стаканов. А вон тот кто? Еще один новобранец?