Ваард указал на сияющего Дариля, который с любопытством приближался к ним, держа Иссариса на руках.
— Вроде того, — ответил Лорн. — Он пребывает здесь вот уже несколько недель, и пока у меня нет к нему нареканий. Его зовут Дариль, он мой… щитоносец.
— Привет, Дариль.
— Доброе утро, господин.
Вырвавшись из рук подростка, рыжий кот принялся изучать новую повозку и новую лошадь.
Лорн схватил Ваарда под локоть:
— Идем. Посмотришь на кузницу. Ну, или на то, что от нее осталось.
Они удалились.
Кузница, построенная вблизи внешней стены, многие годы стояла без дела, никому не нужная, как и вся Черная башня. От нее остались только стены да несколько балок. Крыша обрушилась давным-давно.
Скрестив руки на груди и опершись плечом о дверной проем, Лорн наблюдал, как Ваард оглядывает помещение, перешагивая через обломки и заросли, рассматривает саму кузницу, дымоход которой чудом сохранился. Лорн решил воспользоваться моментом, чтобы ввести кузнеца в курс дела. Он рассказал Ваарду о Сибеллюсе, об Андаре, о префекте Иоргасе и о том, что узнал о жизни людей в квартале Красных Мостовых. Ваард слушал молча, внимательно, ни на секунду не прекращая осмотр. Наконец он с презрением уставился на проржавевшую, увитую плющом наковальню, которая стояла посреди развалин.
Помолчав, Лорн спросил:
— Так что там с Наэ? Она решила остаться?
Ваард пожал плечами. Впрочем, этот жест указывал не на незнание, а скорее на затруднение с ответом.
— Нет, она уехала из Цитадели вскоре после твоего отъезда.
— И куда?
— Да не знаю я. Мы… Мы немного поссорились.
— Из-за чего?
Кузнец еще раз пожал плечами:
— Ей не понравилось, что я принял твое предложение вступить в Ониксовую гвардию в моем возрасте. Но главное, она… — Стараясь не выболтать лишнего, Ваард осторожно выбирал слова. — Она приняла решение, которое я не одобряю.
Тон речи старого кузнеца озадачил Лорна.
— Ты чего-то недоговариваешь, — прищурился он.
— Это ее выбор… — неохотно произнес Ваард.
Лорн решил не настаивать, но Ваард добавил:
— Я воспитал ее так, чтобы она была независимой, чтобы принимала свои решения сама. Так вправе ли я мешать ей сделать то, чего она хочет, даже если это мне не нравится?
Казалось, он ищет утешения. Внезапно устыдившись, что поддался слабости, старый кузнец опустил глаза. Лорн не знал, что сказать и как рассеять отеческую тревогу.
Они долго молчали.
Затем Лорн тряхнул головой и заговорил как ни в чем не бывало:
— Как думаешь, эти развалины не совсем безнадежны?
Старый кузнец еще раз обвел взором старую кузницу, задумчиво кивнул и ответил: