— Подайте в сторону! Мой конь нервничает!
— Только ваш конь?
Она с удовольствием вытянула бы его хлыстом, настолько невыносимыми показались ей это самодовольство, эта наглая усмешка, эта красота…
— Вот уже несколько дней вас нигде не видно, — продолжал офицер. — Правда, после вашего исчезновения жизнь моя стала куда спокойнее.
— Я никуда не исчезала!
— В самом деле?
— Насколько мне известно, никому не возбраняется немного отдохнуть. Разумеется, вы привыкли, что женщины бегают за вами, вымаливая вашу благосклонность, но от меня вы подобного не дождетесь…
— Счастлив это слышать. Говоря откровенно, гермафродиты меня мало прельщают, — ответил Филипп, и в глазах его зажглись насмешливые огоньки.
Уязвленная Камилла едва удержалась от колкости, чтобы поставить на место этого хама, но тут ей пришло в голову, что для нее же лучше, если он станет относиться к ней как к мужчине. Поэтому она холодно произнесла:
— Благодарю вас за то, что сообщили мне о ваших склонностях и симпатиях. А теперь, когда я с интересом вас выслушала, извольте посторониться, чтобы я могла спокойно продолжить свою прогулку.
Филипп от всего сердца расхохотался.
— Вот это темперамент! — воскликнул он. — Но мы еще с вами не закончили, красавица моя.
— Я не ваша «красавица», запомните это. Впредь прошу относиться ко мне с большим уважением, иначе мне придется скрестить с вами шпагу.
— Я в вашем распоряжении, мадам!
— Уйдите с дороги!
— И не подумаю. Я должен сообщить вам нечто важное…
— Не верю ни единому вашему слову! Вы просто решили с утра испортить мне настроение.
— Достаточно, мадам, — отрывисто бросил шевалье. — Вчера вы получили записку, на которую не соблаговолили ответить.
— Я не сочла нужным это делать.
— Не сочли нужным? Какая досада! Тем самым вы нарушили самые элементарные понятия о субординации, проявив неуважение к старшему по званию.
— Вы собираетесь читать мне мораль?
— Я собираюсь ознакомить вас с правилами, которые должен соблюдать любой офицер. Получив распоряжение короля, вам следовало немедленно явиться в казарму за инструкциями. Ваша недисциплинированность усугубляется тем, что я обязан, в соответствии с приказом его величества, преподать вам основы военного дела. Монарх просил меня извещать его о ваших успехах. О чем прикажете доложить ему? Вот уже пять дней вы не появляетесь в батальоне!
— Сущая безделица… Любой офицер имеет право распоряжаться своим временем по собственному усмотрению, если только его не назначили в караул! А это будет только завтра, насколько мне известно.
— Любой офицер, но не вы. Похоже, вы забыли, вздорная барышня, что находитесь под высочайшим наблюдением!