Камилла поняла, что она действительно выглядит смешной, и тут же изобрела первое попавшееся объяснение:
— Здесь трава гораздо мягче.
— В таком случае позвольте и мне устроиться там же.
Теперь у нее не было причин протестовать, и с замиранием сердца она смотрела, как Филипп приблизился и сел совсем рядом с ней. Он неспешно поел, а потом, растянувшись во весь свой высокий рост на мягкой траве, оперся на локоть и принялся смотреть в сторону Альп. Камилле кусок не шел в горло; она сидела, уставившись в землю, и страшно боялась встретиться взглядом с Филиппом.
Но, казалось, он вовсе не интересовался ею; внимание его было целиком приковано к горам. Камилла, стараясь не дышать, украдкой наблюдала за ним. Она впервые видела Филиппа так близко, в таком непривычном положении — вытянувшимся на земле, молчаливым и умиротворенным. Лежа, он казался еще выше. Девушка рассеянно перебирала упавшие на землю крошки; так как шевалье явно не собирался начинать разговор, она первой нарушила тишину.
— Какое величественное зрелище! — тихо проговорила она. — Никогда не устаешь любоваться горами.
— Вы правы, — согласился шевалье, продолжая созерцать раскинувшийся перед ними пейзаж. — Помню, когда я жил в Версале, мне не хватало именно этих вершин — вечных и всегда неведомых. А там вокруг одни унылые равнины!
Камилла удивилась:
— Вы бывали в Версале?
— Ну да. Несколько лет назад. Впрочем, моя мать и брат и сейчас живут там.
Девушка оживилась, совершенно позабыв о своем смущении! Она внезапно осознала, что почти ничего не знает ни о прошлом д’Амбремона, ни о его семье. Он никогда не рассказывал ни о себе, ни о своей жизни.
— А почему вы не остались с ними? — спросила она.
— Я вам уже ответил: мне не хватало гор.
— Но ведь вы родились не в этих краях?
— Нет, но здесь прошло мое детство. Я прекрасно знаю Савойю, мне здесь хорошо.
— А разве вам не хотелось бы жить вместе со своей семьей?
Некоторое время взор шевалье продолжал блуждать где-то вдалеке, потом Филипп обернулся к собеседнице:
— Семья прекрасно обходится без меня… А я не могу жить в Версале, там мне не хватает воздуха — во всех смыслах. Вы не представляете себе, каково существование скромного дворянина при дворе короля Франции. Чтобы чего-нибудь добиться, нужно или обладать несметным состоянием, или иметь громкое имя. Там все продается; командование армией находится в руках мальчишек; повсюду можно встретить капитанов двенадцати-тринадцати лет: родители сумели купить для них полк. Отвага и доблесть ничего не значат, и те, кто еще почитают эти качества, не имеют успеха в гостиных.