– Господи, Нэш, – медленно заговорил он, – вы знали, что он спасся, да? Вы не стали его искать, потому что вы знали это точно.
– Ты прав, – ответил Ньюмен.
– Но откуда вам это стало известно?
Ньюмен огляделся по сторонам и понизил голос.
– Он объявился вскоре после катастрофы. Через три недели ему удалось добраться до полевого госпиталя, который находился в пятидесяти милях от места падения вертолета. Случай описан во всех наших медицинских досье. Он страдал от лихорадки, недоедания, ужасных ожогов – у него была обожжена половина лица, он лишился правой руки, культя гноилась. Большую часть времени он бредил, но врачам удалось установить его имя по личному знаку. Когда он пришел в себя, то рассказал свою историю: все, кто находился в вертолете, погибли. Вот почему я точно знал, что мы найдем на месте падения вертолета. Именно по этой причине мы не торопились с экспедицией к месту катастрофы до тех пор, пока мне не позвонил Леон. Мы не стремились форсировать расследование.
– Так что же все-таки произошло? – спросила Джоди. – Откуда такая секретность?
– Госпиталь находился на севере, – ответил Ньюмен. – Противник продолжал наступать на юг, нам приходилось отходить. Госпиталь подготовили к эвакуации.
– И? – нетерпеливо спросил Ричер.
– Он исчез на следующую ночь после того, как его переправили в Сайгон.
– Исчез?
Ньюмен кивнул:
– Просто сбежал. Поднялся со своей койки и испарился. С тех пор его никто не видел.
– Дерьмо, – проворчал Ричер.
– И все равно я не понимаю необходимости в секретности, – настаивала Джоди.
– Полагаю, на этот вопрос лучше ответит Ричер. Он в этом разбирается лучше, чем я.
Ричер продолжал держать кости Хоби. Лучевая и локтевая кости правой руки. Нижние концы прекрасно подходили друг к другу, о чем позаботилась природа, а верхние части рассек кусок винта. Хоби наверняка изучал винт и знал, что он способен отсекать ветки деревьев гораздо более толстые, чем рука человека. Он воспользовался этой идеей, чтобы снова и снова спасать человеческие жизни. А потом этот же самый винт ударил в его кабину и отсек его руку.
– Он стал дезертиром, – проговорил Ричер. – Во всяком случае, в формальном смысле. Он оставался на службе в армии – и сбежал. Тогда приняли решение не начинать поисков. Наверное, все произошло именно так. Да и что армия могла сделать? Неужели они стали бы возбуждать дело против человека с безупречным послужным списком, сделавшего девятьсот девяносто один боевой вылет и сбежавшего после того, как он получил ужасные ранения и стал инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Нет, они не могли так поступить. Война была непопулярной. Нельзя послать изуродованного героя в Левенуэрт