С включенными бортовыми огнями баркас подходил к порту. В трюмах, поверх мешков с наркотиками тонким слоем серебрилась рыба.
Капитан в рубке закурил. Кажется, все идет нормально. Через десять минут они будут в порту. Эти люди, под пиджаками которых угадывались пистолеты, скажут к какому причалу ему нужно пристать, выгрузят свои мешки и отдадут ему остальные причитающиеся ему деньги. А уж он знает как поделить их с командой. В конце концов, он рискует больше всех членов экипажа, поэтому будет справедливо, если большая часть денег останется у него.
В этот момент ему в глаза ударил слепящий свет прожектора. Что это? Полиция? Пограничники?
— Остановить машину! Бросить якорь! — загремел мегафон.
К ним быстро приближалось какое-то судно. Капитан не мог его хорошо рассмотреть из-за слепящего света прожекторов. Будь проклят тот день, когда он согласился на эту авантюру! Что теперь ему светит? Лет пять? Или все десять? Разве присяжные поверят, что он ничего не знал?
Три человека из команды и пять человек «пассажиров» сгрудились у борта. Даже Рассел вышел из своего машинного отделения поглазеть. Ребята сопровождающие груз о чем-то совещались.
О чем совещаются эти идиоты?! Нужно сдаваться! Неужели они не понимают? Если полиция откроет огонь… А ведь и его могут тут убить. Запросто, шальная пуля.
Капитан решил от греха подальше спуститься в трюм, повернулся к выходу из рубки и остолбенел: прямо перед ним стоял аквалангист в маске, акваланге и резиновом гидрокостюме. Капитан раскрыл было рот, чтобы крикнуть, но не успел. Брошенный аквалангистом сюрикен[1] воткнулся ему в лоб.
Капитан уже не увидел, как забравшиеся с противоположного от полицейского катера борта аквалангисты быстро перебили команду. С «полицейского» катера на палубу баркаса попрыгали люди в черных трико с автоматами. Они быстро заняли места в рубке и машинном отделении. Катер погасил прожектор и ушел во тьму, а баркас продолжил свой путь к порту. Но уже с другой командой.
Эндрю и Адриан, несмотря на схожесть имен, были из разных семей, разных кланов. С чего им было любить друг друга? Но они понимали, что огромный кусок пирога одному Франкони не проглотить, поэтому и стоят они сейчас у причала номер тридцать вместе, каждый со своими людьми, обеспечивая охрану.
Причал был оцеплен по всему периметру. Везде стояли и прохаживались их мальчики с рациями и автоматами «узи» под полой пиджака. Были люди и в порту, практически на всех переходах и углах.
Эндрю дунул в рацию.
— Черт! Не работает, сука!
Адриан молча отобрал у него коробочку, нажал две кнопки и в динамике зашуршало. Он снова передал радию Эндрю и усмехнулся: