— O-го — раздался веселый голос заведующего.
— О-го-го! — громко ответили ребята.
— Огонька подбавьте, чтобы светлее было, — совсем уже близко говорил заведующий.
Подбросили хворосту. Огонь высоким столбом взвился кверху, освещая откос крутого берега и играя в быстро мчавшихся волнах.
— Есть! — послышалось у самого берега, и лодка уткнулась в песчаный берег.
— Мужик какой-то. Кто-нибудь из деревенских, — сказал Сенька, разглядывая подъехавших.
Внизу вытащили из воды лодку, опрокинули и стали подниматься по откосу к костру.
— Кто? — спросили ребята вылезших первыми Яцуру и Мишку.
— Не знаем, — какой-то дед.
— Ох, дуй вас горой, да тут все в сборе! — раздался знакомый голос из-за спины заведующего.
— Тайдан! Тайдан! — и громкие радостные крики ребят понеслись в ночную тьму.
Заведующий был вызван в город помогать устраивать первомайскую детскую манифестацию. Тайдан отдыхал от пережитых волнений. Шандор получил из города от земляков письмо, что скоро они будут отправлены в Венгрию, так как большевики согласились обменяться пленными, — ходил веселый и даже к великому удивлению ребят, напевал какую-то песню.
Ребята чувствовали себя свободно и настолько осмелели, что перестали слушаться Мишки. Это Мишке очень не нравилось. Он привык, чтобы все его боялись, а тут с приездом нового заведующего власть его над ребятами стала падать с каждым днем. Да и заведующий его не выделял среди других.
"Ну, погодите, я еще покажу вам, — будете знать — думал про себя Мишка.
Второй день ребята готовили корзинки.
— Ну что, не правда? — говорил Мишка. — Один чорт! Раньше сидели и теперь будем целыми днями за корзинами сидеть!
— Да ведь это на праздник, — не мы одни, — приютским же, — возражал Гришка.
— Кому надо, тот пусть и делает, а я не буду для других работать. Что мне теперь за это могут сделать? Мы свободны, — что захотим, то и делаем. Ха! я лучше на реку пойду.
Солнце как будто в союзе с Мишкой, смеялось в растворенное окно, играло на стенах, на потолке, так и манило на улицу.
— И я не буду, — упрямо заявил Васька, — я все равно за белых.
— Отчего же ты с белыми не убежал? — подковырнул его Сенька.
— И убегу! Думаешь, не убегу? А за девчонок пол мыть не буду!
— Ты не за девчонок моешь, а за себя, в своей же спальне, — резонно доказывал Жихарка. — Что же, за тебя заведующий что ли будет мыть?
— Пусть моет, мне какое дело.
За Васькой отказался работать Яцура, потом и Гришка.
— Что мне, всех больше что ли надо? — сказал он и присоединился к забастовщикам.
— Бросай, Жихарка! А не то — во! — и Мишка показал кулак.