— Только после второй бутылки.
— Я-то видела по телику, но думала, что это трюк…
Бруно потянулся и зевнул.
— Впрочем, можно бы и сейчас… Вот несчастье, ни одного пригодного кирпича поблизости.
В глазах Марлоу блеснули мстительные огоньки.
— Что же ты, Бруно? — язвительно спросил он. — Как можно разочаровывать молодую леди? Наслышан о твоей удали, слишком наслышан. Говорят, что знаток каратэ, настоящий мастер, раскалывает деревянную доску так же легко, как кирпич. — Он указал рукой на толстую полку рядом с баром. — А это не подойдет?
— Ты совершил непростительную ошибку. Очень глупую, — усмехнулся Бруно. Он смахнул вазы с фруктами, смел несколько тарелок и громко обратился к гостям: — Сюда, добрые горожане, ко мне!
Гости окружили его плотным кольцом. Мэри Бересфорд прокладывала себе дорогу, спеша, то и дело наступая кому-то на ноги, извиняясь без конца.
— Бруно! — вскрикнула недоуменно Джоанна. — Что ты собираешься делать?
Фокнер пропустил ее слова мимо ушей.
— Немного тишины, братья и сестры! Нервных просим удалиться.
Он пронзительно крикнул, его правая рука молнией мелькнула в воздухе и упала на доску, разрубая ее пополам. Над гостиной повисло тягостное молчание. Лишь немного времени спустя комната стала наполняться приглушенным шепотом. Грейс захлопала в ладоши с детским восторгом, а Мэри закусила губу, шагнув вперед.
— Когда же ты будешь вести себя как подобает мужчине в твоем возрасте? — выкрикнула она, подчеркивая слово «возраст» так, словно Бруно приближался к восьмидесятилетию. — Громить дом, словно невоспитанный пьяненький юнец!
— Когда ты, наконец, перестанешь совать свой нос в чужие дела, тупая старая корова?
Ненависть в его голосе и горящий гневом взгляд вновь заставил гостей умолкнуть. Мэри с мертвенно-бледным лицом ошеломленно замерла.
— Как ты посмел? — прошептала она дрожащими губами.
— А это из какой твоей бессмертной роли? — едко спросил Бруно.
Марлоу вцепился ему в плечо.
— Не смей разговаривать с ней в таком тоне!
Фокнер молча размахнулся и вложил в удар всю свою силу и ярость. Фрэнк пошатнулся, уцепился за бар, роняя бокалы и рюмки, и сполз на ковер.
Напряженную тишину разорвал сухой голос Джоанны:
— Будет лучше, если ты уйдешь, Бруно.
Странно, но казалось, что Фокнер был совершенно спокоен и вел себя так, как будто ничего не произошло.
— Ты этого хочешь, дорогая? — спросил он учтиво и обернулся к Грейс. — Кажется, я чужой на этом празднике жизни. Идешь со мной или останешься?
Девушка мгновение колебалась, а он пожал плечами.
— Как хочешь…
Гости в замешательстве расступались перед ним, когда он направился к выходу. Грейс догнала его у самой двери.