— Разве что в число моих прочих достоинств следует включить также дар ясновидения, — без колебаний бросил Бруно.
Морган резко шагнул вперед.
— Ваши слова правдивы, господин инспектор? — спросил он, выпятив подбородок.
— Естественно. Нам удалось отыскать десятифунтовый банкнот, который ваш клиент дал девушке. Перед тем, как отправиться домой, Харолд Филлипс поспешил разменять его в буфете на Центральном вокзале.
Морган перевел взгляд на друга: Фокнер был бледен, а губы на его лице слились в одну прямую серую линию.
— Что ты выделываешь, идиот! Ты же сам признался нам, что убил Грейс Пакард! Кретин!
— Ты и впрямь так считаешь? — с сомнением в голосе осведомился Бруно. — Насколько я помню, все выглядело не так. Это именно ты убеждал меня, что я убийца. Мистер Морган, — он едва улыбнулся Маллори, — как всякий стряпчий, господин инспектор весьма склонен верить и доверять только собственному мнению. Как только он пришел к выводу, что я и есть то шило, которое в мешке не утаишь, единственное, что оставалось мне, так это отдаться в руки полиции.
— Ты хочешь сказать, — закипел Морган, — что, как обычно, ломал комедию? — Он вцепился в лацканы плаща и нескольких раз зло встряхнул Фокнера. — Ты, идиот, понимаешь, как ты обидел Джоанну?
— Она сама виновата. Она должна была верить мне, но она предпочла принять твою версию. — Фокнер казался застывшей, окаменевшей статуей, не способной ни на какие вспышки эмоций и чувств. Медленно и отчетливо, голосом свежесмазанного робота, он отчеканил:
— Уверен, вы будете счастливы вместе. Парочка хоть куда. Я могу быть свободен, господа офицеры?
— А как же! — всплеснул руками Маллори.
На пороге Фокнер обернулся и скучающим взглядом окинул Миллера.
— Искренне скорблю, что не смог стать очередной ступенькой вашей карьеры. Что ж, желаю, чтобы вам больше повезло в следующий раз.
Он прошагал к выходу на прямых ногах и даже не слишком громко хлопнул дверью.
Тишина, что повисла в кабинете после его ухода, была колючей и неожиданно долгой. Морган не отводил взгляда от выбеленной стены, казалось, был прибит к полу, так он был неподвижен. Внезапно он будто очнулся от ворожбы или глубокого сна и, не сказав ни слова, выбежал из кабинета.
Миллер прижал горячий лоб к окну, вглядываясь в перечеркнутые струями улицы. Он увидел сходящего с крыльца Фокнера, который задержался на верхней ступеньке, застегивая плащ. Мужчина подставил отрешенное лицо дождю, промокнул платком капли со щек и решительно шагнул вперед. Через мгновение показался Морган. Оценивающим взглядом он проводил удаляющуюся фигуру, перешел на другую сторону улицы к стоянке такси.