Отец Дорис и Матильды, один из известных адвокатов Сан-Франциско, оставил своим дочерям по пятьдесят тысяч долларов, что составляло десять тысяч фунтов стерлингов! В те предвоенные годы это было целое состояние. Ленглей придерживался мнения, что настоящий джентльмен не должен заниматься коммерцией, и сейчас, когда ему не надо было заботиться о деньгах, он начал строить воздушные замки: восьмикомнатная квартира в Кенсингтоне, три человека прислуги, хорошие марочные вина, изредка путешествия на Континент. Ленглей был счастлив. Однако судьба распорядилась иначе. Второго сентября 1939 года, на следующий день после вторжения гитлеровских войск в Польшу, при родах третьей дочери умерла Дорис. Обезумевший от горя Ленглей в порыве отчаяния добровольно поступил на военную службу на британский королевский флот. Гонора и Кристал вместе с другими пансионерками Эдинторпа были эвакуированы в тихую деревушку близ Эксетера. Заведующая детским приютом, добрая старая дева, приняла также и Джоселин вместе с ее дряхлой нянькой. Все свободное время Гонора проводила со своей младшей сестренкой, баюкая и утешая ее.
Ленглей служил на британской военно-морской базе в Рейкьявике. В 1947 году были проданы последние акции Дорис. Повеяло холодом бедности, с которым не могли сравниться даже исландские снежные бураны. Наследства Дорис больше не существовало.
Вот тогда-то, в полном отчаянии, Ленглей и написал слезное письмо своему свояку, с которым даже не был знаком.
Сухой ответ Гидеона Талботта поразил Ленглея в самое сердце, и он целых три дня беспробудно пил. Ему было невыносимо думать, что теперь жизнь их семьи будет зависеть от этой грязной, чванливой американской свиньи. Но основная причина, по которой он и потянулся к бутылке, заключалась в том, что его самой любимой дочери Гоноре, в чьих жилах течет кровь гордых Силвандеров, придется работать как какой-то простолюдинке.
В понедельник Гонора встала задолго до шести и прямо в халате спустилась к почтовым ящикам за «Кроникл». Быстро пробежав глазами колонку «Требуются…», она подчеркнула карандашом два объявления. В ее глазах светилась надежда. Она зажгла плиту, быстро отдернув руку от ярко вспыхнувшего пламени. Сегодня на завтрак будет жаренный на вчерашнем жире хлеб. Всю неделю им придется питаться одним хлебом: на завтрак — хлеб с маргарином или майонезом, на ужин поджаренный хлеб с кетчупом или французские булочки.
— Как во время войны, — заметили Кристал и Джоселин, и смущенный Ленглей робко спросил старшую дочь:
— Может, ты на завтра купишь цыпленка, Гонора?