Лиззи в легких сандалетах и белом платье держалась за сумку. Лиззи первая увидела Джоселин. Ее глаза расширились, губы задрожали. Джоселин застыла на месте. Как она ни старалась забыть дочь, чувство огромной утраты не покидало ее. Временами ей казалось, что для Лиззи было бы лучше постоянно помнить эту сцену в розовой ванной, чем вспоминать ее каждый раз при виде матери.
Наконец маленький ротик растянулся в улыбке, обнажив два новых зуба.
Эскалатор вынес девочку прямо в объятия матери.
— Что ты здесь делаешь? — услышала Джоселин голос сестры.
— Просто приехала посмотреть на вас, — ответила Джоселин.
— Когда ты прилетела?
— Сегодня утром. Я остановилась в гостинице. Что еще ты хочешь знать?
Джоселин не могла сдержать раздражения, вызванного сухим приемом сестры. Лиззи глядела на лица взрослых, пытаясь понять, о чем идет речь.
— Лиззи, — сказала Гонора, — расскажи тете Джосс, кого мы видели сегодня в парке.
Девочка принялась рассказывать о маленьком отпрыске королевской семьи, и женщины могли не разговаривать между собой.
Оставив Лиззи с мисс Мак-Иван, сестры отправились в рыбный ресторан, который размещался в старинном здании времен Диккенса.
Они расположились на третьем этаже, где из-за раннего часа пока еще не было посетителей.
Как только они сели за столик, Гонора спросила:
— Как ты узнала, что мы в Лондоне? Кто дал тебе адрес?
Еще в самолете Джоселин обдумала ответ на этот вопрос: она беспокоится о Лиззи и хочет, чтобы у ребенка были отец и мать. Надо было подойти к этому разговору тактично — нажимом тут ничего не добьешься. И, чтобы выиграть время, она ответила:
— Давай сначала что-нибудь закажем. Я ужасно проголодалась. Может быть, мы закажем бутылочку вина?
Гонора молча кивнула, и Джоселин, подозвав официанта, заказала бутылочку «Либфраумильх».
Как только официант, разлив вино по бокалам, отошел, Гонора повторила свой вопрос:
— Как ты нашла нас?
Джоселин отпила из бокала и ответила:
— Курт сказал мне.
— Так он знает?
— Не будь дурой, Гонора. Он богатый и всесильный человек и может узнать все, что угодно.
— Но как? Через мисс Мак-Иван?
— Я не знаю, но могу сказать тебе только одно — ты сошла с ума. Что заставило тебя уйти от него и жить в такой трущобе?
— Я не хочу больше жить с ним.
— Но почему, Гонора? Почему?
Гонора опустила глаза. Голодную и уставшую Джоселин разозлило упорное молчание сестры.
— Ну хорошо, — сказала она резко, — не хочешь, не говори, но при чем здесь я? Почему ты не написала мне? Что я сделала тебе плохого?
— Я боялась, что ты расскажешь Курту.
— Зачем мне это? И кроме того, он не отвечал на мои телефонные звонки.