А перед смертью моряк мне сказал:
Не знаю, быть может, ублюдок соврал…
В общем контрапункте это сошло, не говоря уже о гаме внизу. Критик отвел взгляд.
Так мы и продолжали: он – гимн, я – «Большое красное колесо».
Полагаю, что за проведенный здесь час мне должны проститься многие грехи. Час, решил я, как раз то не вызывающее подозрения время, которое может провести здесь певец-мирянин. А тем временем – ушки на макушке и взгляд украдкой – я пристально следил, как продвигается охота за мной.
Обширные размеры и запутанная планировка собора здорово сыграли мне на руку. Я мог находиться где угодно. Разумеется, при поисках было пущено в ход колдовство. Но у колдунов было мало зацепок, помимо того что рассказал обо мне Мармидон…
Я был под защитой чар одной из лучших ведьм Гильдии – Джинни. Перед моим уходом она сделала все, что только от нее зависело. Выследить меня было бы не таким простым делом даже для тех существ, которых могли позвать на помощь наиболее могущественные Адепты.
Но долго выжидать я не мог. Если я вскоре не выберусь отсюда – я мертв или со мной случится нечто худшее, чем смерть. А какой-то частью своего сознания я радовался. Видимо, опасность мобилизовала мои силы. Отчаяние, порожденное встречей с исчадием ада – там, в подземелье, – исчезло полностью. Главное – я жив, и я сделаю все, на что только способен. Я убью каждого, кто станет между мною и моими любимыми!
Через некоторое время главный ход опять открыли. Хотя и под присмотром монахов. Я придумал план, как обвести их вокруг пальца.
Выбравшись из хора и сняв стихарь, я опять превратился в волка. В северном коридоре снова было пустынно. Не повезло бы иоаннитам, которые бы там мне встретились. Конечно, они выставили охрану у каждой двери… но после этого их страсть к охоте поостыла. Разумеется, поиски продолжались, но уже без шума: спокойно и методично, чтобы не нарушать религиозную атмосферу собора. Мне удалось не попасться на глаза поисковикам – ведь у меня были чувства волка. И я стал искать окно.
На нижних этажах в комнатах либо кто-то был, либо комнаты эти были заперты. Я поднялся на шестой этаж. Здесь веяло такой враждой, что я едва смог вытерпеть. Но я нашел то, что искал, – выходящее наружу окно в коридоре. Я прыгнул (что мне помогло, решимость или отчаяние?..). Разбившееся стекло оставило на моей шкуре глубокие раны, но эта боль была ничто по сравнению с болью, когда я грохнулся на бетонную площадку.
Но ведь я волк-оборотень, так что повреждения не были смертельными, и калекой на всю жизнь я тоже не стану. Оставшееся от меня кровавое месиво зашевелилось, вновь становясь единым целым. Вокруг меня все было залито кровью, не подвергшейся регенерации. Я чувствовал слабость и головокружение. Ничего, разок хорошо покушать – и все будет в порядке.