Сам лидер «партии Цезаря» переправился в Азию. Недалеко от Пергама он созвал представителей малоазийских общин, вассальных царей и союзных городов. Вначале Антоний вернулся к требованиям Кассия о 10-летнем налоге, но представителям провинции с большим трудом удалось уговорить его разрешить уплатить налоги за 9 лет в двухлетний период (Арр. B.C. V, 6; Plut. Ant., 24). По сообщению Аппиана, подати были наложены на Фригию, Мисию, Галатию, Каппадокию, Киликию, Палестину, Итурею и часть Сирии (Арр. B.C., V, 7). Освобождались только разграбленные республиканцами Ликия и Родос. В Сирии Антоний изгнал местных «тиранов», в Каппадокии посадил на трон царя Сисину (Архелая), а в Иудее установил отношения с Иродом. Достаточно жесткая политика Антония была все же приемлемой альтернативой грабежам республиканцев. Он оставался привержен и политике dementia, а бывшие республиканцы предпочитали сдаваться Антонию, избегая более сурового курса Октавиана, проводившего непреклонную политику мести за Цезаря. Все больше и больше Октавиан создавал образ подлинного наследника Цезаря и продолжателя его конструктивной политики.
Напротив, Антоний эту линию утрачивал и подчинялся политической идее Клеопатры. Клеопатра VII Неос Филопатор (таков был ее полный царский титул) была одной из самых выдающихся правительниц Египта. Она была очень популярна среди коренного населения, в ее правление не было туземных восстаний, а после ее смерти начались восстания против римлян. После 47 г. прекратилась и оппозиция в Александрии. С юных лет Клеопатра поняла, что судьба Египта решается в Риме. Ее отец был обязан престолом Габинию и Помпею, сама она была обязана им Цезарю. Вместе с тем, царица прекрасно понимала и значение огромных материальных ресурсов Египта. Как истая ученица Цезаря, она мыслила глобальными категориями, мечтая о реставрации державы времен первых Птолемеев. При определенной ситуации из Александрии можно было управлять Римом.
Встреча с Клеопатрой произошла в Тарсе. Царицу обвиняли в том, что она не помогла триумвирам в войне против Брута и Кассия (Арр. B.C. V, 8) и даже сотрудничала с последним (Plut. Ant., 25–26). Обвинения были сняты очень быстро. Антоний увлекся Клеопатрой и в начале зимы уехал в Александрию, где ему оказали пышный прием. Зима 42–41 гг. прошла в непрерывных развлечениях (Арр. B.C., V, 9–11; Plut. Ant., 29; Dio., 48, 24).
Тем временем кризис прогрессировал. Достаточно неожиданно проявилось еще одно последствие деятельности Брута и Кассия. Лидеры республиканцев направили к парфянам Квинта Лабиена, сына бывшего легата Цезаря и Помпея. Парфянские отряды участвовали в сражениях при Филиппах, но это было только начало. В конце 41 или в начале 40 г. началось вторжение парфян в Сирию. Вторжение возглавили сын царя Орода Пакор и оставшийся на парфянской службе Квинт Лабиен. Разгромив легата Сирии Децидия Саксу, парфяне заняли провинцию, а затем вторглись в Финикию, где к ним присоединились бывшие сторонники Брута и Кассия. В руках парфян оказались Антиохия и Апамея (Dio., 48, 24–25; Plut. Ant., 30; Flor, IV, 9, 1–5). Парфянские армии разделились: Пакор продолжал движение по Иудее, сместил Гиркана и посадил на престол Аристобула, заставив Ирода бежать к Антонию, а Лабиен вторгся в Азию, быстро вытесняя римлян с полуострова. Парфянское вторжение поставило под угрозу все римские владения на востоке (Dio., 48, 26; Plut. Ant., 30; Veil., II, 78, 1; Liv. Epit., 127).