Несмотря на аморфность объединения, можно определить определенные контуры программы популяров, в основном выработанные еще во времена Гракхов: это аграрные и хлебные законы, направленные на экономическое поддержание плебса, защита суверенитета народного собрания, народного трибуната, нрав народа и отдельных плебеев, критика антидемократических преобразований оптиматов и протесты против произвола олигархов. Хотя римские популяры были менее радикальны, чем греческие, по большому счету, между ними нет непроходимой пропасти. Возможно, особенностью римского движения было то, что к нему в изобилии примыкали различного рода политики, не бывшие ни популярами, ни демократами, но использовавшие их методы, лозунги и программу. Таковыми были всевозможные демагоги, популисты, политики «центристского» толка, карьеристы всех мастей, которым также надо было проходить через выборы, и, наконец, военные вожди.
Цезарь, несомненно, был демократом и популяром, и все, что он делал до Галльских войн, вполне совпадало с их программой. Он не был демократом гракханского толка, стремящимся превратить Рим в демократическое государство (для этого Цезарь был слишком реалистом), вместе с тем он, видимо, достаточно рано понял, что для победы реформ необходимы единоличная власть и силовые структуры.
Цезарь не пошел и по стопам своего дяди, Мария. Последний был военным, пришедшим в политику через армию и считавшим (это роднит его с Суллой) ее главным фактором политики. Сочетание силовых методов и достаточно грубого популизма, вероятно, сближает Мария с «бонапартистской моделью». Конечно, Цезарь не мог обойтись без его имени, но, в отличие от Мария, Цезарь ориентировался на гражданское общество. Наконец, ему был чужд популизм деятелей типа Сатурнина или Клодия, и, если последние опирались на городской или сельский люмпен, то Цезарь искал поддержки тех слоев, которые не хотели стать этим люмпеном. Мы полностью согласны с С.Л. Утченко — Клодий был самостоятельной силой иногда помогавшей, а иногда и мешавшей Цезарю и его союзникам>{656}. Люмпенские движения были союзниками в борьбе с олигархией, но это был сложный, ненадежный, а подчас и опасный союзник. В период диктатуры Цезаря подобные движения (характерными являются примеры Целия Руфа, Долабеллы и Амация) становились угрозой для новой власти или, по крайней мере, создавали ей неудобства. Впрочем, после Ид Марта городской плебс, по-своему, но весьма решительно выступил против убийц Цезаря.
Был ли Цезарь лидером популяров? На начальном этапе он был скорее символической фигурой, однако к концу 60-х гг. его политический вес значительно усилился, и мы можем вполне определенно говорить о лидерстве. Блестящая победа на выборах в великие понтифики (63 г.) может считаться рубежом этого роста. В известной степени, Цезарь сохранял верность идеалам популяров даже в период своей диктатуры. Его масштабные аграрные и колонизационные программы, законы против коррупции и роскоши, попытки решения долгового и квартирного вопросов, несомненно, взяты из их арсенала, а среди окружения диктатора было много бывших представителей движения (Габиний, Ватиний, Требоний, Саллюстий Крисп, Мунатий Планк, Курион и др.). После 52 г. именно лагерь Цезаря стал прибежищем разгромленных популяров и демократов.