От волнения или, может быть, от ощущения невероятной силы этого человека у Александра снова начался озноб. Парень хотел что-то сказать, но у него не получилось даже кивнуть головой в знак благодарности. Тогда Алекс просто несколько раз моргнул, давая понять, что всё хорошо.
Араб аккуратно приподнял ему голову и напоил чем-то из позолоченного бокала. Александр почувствовал обволакивающее тепло напитка. От столь искренней заботы ему стало спокойно и уютно.
– Ты очень устал, путник, – сказал араб. – Хвала Аллаху! Он опять даровал тебе жизнь. Отдыхай и набирайся сил.
С этими словами он укрыл Александра пледом.
Араб взял с полки толстую книгу, подошёл к окну, сел на весьма простой стул и принялся читать. Лечебный настой вновь погрузил парня в крепкий приятный сон, который бывает только после очень хорошего события.
Однако сладкий сон вдруг сменился кошмаром, от которого у Алекса всё внутри похолодело. Ему снилось, что большая птица с упорством пытается открыть клювом его рот, а он изо всех сил сопротивляется. В тот момент, когда клюв пролез почти в самое горло, Александр смог наконец проснуться…
Перед ним на полу сидел улыбающийся молодой туземец. Его скуластое лицо было практически чёрным, но характерные черты выдавали наличие азиатской крови. В руках он держал бокал с водой. Туземец улыбнулся ещё шире и заговорил с Алексом на каком-то квакающем языке.
Александр ничего не понял. Увидев его недоумение, странный человек попытался заговорить с ним на арабском. Алекс только шире раскрыл глаза и пожал плечами. Вдруг туземец будто что-то вспомнил. Ещё радостнее улыбаясь и показывая на себя, он сказал на плохом английском:
– Меня – Али!
Затем засунул пальцы себе в рот и ими показал, что его нужно открыть. Перед лицом Алекса он потряс бокалом с водой.
«Как всё сложно… – подумал Алекс. – Просто показал бы стакан, я и сам бы с удовольствием открыл рот – пить очень хочется».
Али напоил его сначала водой, а затем уже знакомым вкусным снадобьем. Голова опять наполнилась туманом, подступил сон. Последнее, что запечатлел взгляд парня, – это широкая улыбка туземца, который от радости, казалось, сейчас подпрыгнет до потолка. Своей ребяческой искренностью он развеселил Алекса, но рассмеяться от души у спасённого не хватило сил.