Оборский ощущал запах страха, окутывающий Сашу, чувствовал ее неприязнь, и не проходящая, острая боль терзала его душу.
Отчаявшись, он перестал заходить в комнату Александры, хотя это и было мукой — не видеть свою пару.
Сидя одинокими ночами в спальне, Глеб вспоминал, как впервые увидел Сашу.
…Тот вечер, когда он, после долгого отсутствия, попал в свой загородный дом, навсегда врезался в его память.
Глеб подъехал по освещенной дороге к особняку и в недоумении уставился на окружающий ландшафт. Не было больше унылого газона. Кустарники, цветы, вьющийся плющ и дикий виноград заполнили территорию усадьбы. Аромат цветущих растений окутал Оборского, когда он вышел из машины, и что-то дрогнуло у мужчины в груди. Сладкое, утерянное чувство возвращения домой. Глеб встряхнул головой — надо же, какие бредовые мысли! Он давно забыл, что такое дом. За долгие годы существования, Оборский научился равнодушно менять места обитания, не привязываясь к ним. А тут… Нелепые ощущения…Усмехнувшись, он резко открыл входную дверь и вошел в дом. Сонная тишина окутывала особняк, и Глебу, отчего-то, не захотелось нарушать ее. Проведя двое суток за рулем, он испытывал зверское чувство голода, а потому, первым делом, прошел на кухню. Открыв дверцу холодильника, довольно оскалился — здесь было все, что нужно. Вероятно, Ал, все же, нашел домработницу, отвечающую всем его завышенным требованиям.
Многочисленные деликатесы переместились на стол, и Оборский с аппетитом принялся за еду. Мясной рулет был выше всяких похвал! А нежная, сочная буженина… Ммм…божественно…
Глеб как раз доедал последний кусок яблочного пирога, когда на кухне появилась странная парочка — заспанная девушка с растрепавшейся косой и мелкий волчонок.
Огромные синие глазищи незнакомки смотрели на него с гневом.
— Вы что себе позволяете? Вы как здесь оказались?
Девчонка возмущенно таращилась на него, а Оборский не мог вздохнуть. Сладкий, дурманящий запах лишал его воли, туманил сознание, заставляя тревожно биться сердце. Глеб с наслаждением вдыхал нежный аромат, упиваясь его неповторимостью.
А потом, отрезвляющая мысль заставила мужчину прийти в себя. Idiotie! Девушка — обычный человек… Всего лишь, человек!
Он обозлился на глупую пигалицу, заставившую его поверить в невозможное! Хотелось разорвать ее, попробовать на вкус, заставить стонать и извиваться… Стоп. Куда-то его не туда понесло…