Император приподнял бровь.
— Продолжайте. Можете говорить совершенно свободно.
Аббат снова откашлялся.
— К несчастью, гости на свадьбе были изрядно пьяны, в том числе и принц Вильгельм. Разгорелась какая-то ссора, и Вильгельм со своими товарищами вышвырнул Стефана за борт.
«Как это похоже на братца Вильгельма, — подумала Мод. — Такое безобразное поведение абсолютно в его духе».
— В этом происшествии легко усмотреть руку Провидения, — заключил аббат. — Стефану было суждено остаться в живых, а Вильгельм был обречен на смерть.
— И, судя по тому, что мне известно, это не такая уж большая потеря, — сухо произнес император. — Если матросы тоже были под мухой, то причина кораблекрушения вполне ясна. Из ваших слов можно представить этого племянника короля верхом совершенства, хотя, должен признаться, я никогда не ценил дом графов Блуа слишком высоко. Это порода слабых, ненадежных людей. Я слыхал, что один из сыновей недалек умом; к тому же, разве их отец не покрыл себя позором в каком-то сражении в Святой земле? Да, мне кажется, были какие-то разговоры…
— Я очень рада, что мой кузен Стефан спасся, — поспешно вставила Мод, опасаясь, что император углубится в одну из своих излюбленных тем и начнет вспоминать давний скандал. Генрих был прекрасно осведомлен обо всех грязных тайнах правящих домов Европы и обожал их обсуждать.
Беседа шла своим чередом, а перед Мод неожиданно всплыл образ улыбающегося юноши с зелено-золотистыми глазами, которого она видела лишь однажды, но никогда не смогла бы забыть.
— Само собой, Стефан — всего лишь племянник, а мне кажется, что мой отец предпочел бы наследника от своей плоти и крови, — произнесла она вслух. — Что же делать?
— А что ты посоветовала бы ему сделать? — спросил император, искоса взглянув на гостей.
— Ну конечно, еще раз жениться, — с готовностью отозвалась Мод. — Отцу следовало бы, не теряя времени, подыскать себе новую жену, чтобы успеть вырастить наследника, — пока он еще не состарился… — Мод прикусила язык, боясь снова показаться невежливой, поскольку император был ненамного моложе ее отца.
Аббат кивнул.
— Именно то же самое порекомендовал королю его ближайший советник Роджер, епископ Солсберийский.
— Вот видите! У моей маленькой императрицы великолепное политическое чутье, — произнес император, подавляя зевок. — И если бы вы спросили, она назвала бы вам и лучшую партию для своего отца. Моя супруга прекрасно знает все главные дома Европы. Разве она не прилежная ученица? — Император с гордым видом откинулся на спинку кресла, но улыбка стала натянутой, а морщины в уголках рта более глубокими.