— Я вижу, ты расстроена. Но кто может тебя упрекнуть? Обещаю, что этот позор будет стерт с нашего дома; скоро люди заговорят по-другому. — К Генриху вернулось его здоровое чувство юмора, и он улыбнулся дочери. — Ты не представляешь себе, дочь, насколько легче мне стало, какой тяжелый камень свалился с моей души. — Он взял ее за руку и открыл дверь. — Я пройдусь с тобой до твоего паланкина. — Они вышли из шатра в сумрак. — Завтра мы покинем побережье и отплывем в Англию.
Перемена в настроении короля придала Мод храбрости, и она отважилась задать вопрос:
— Не собираетесь ли вы, сир, снова выдать меня замуж? Не потому ли спрашивали меня о таких подробностях? Вы хотели выяснить, способна ли я к деторождению? Это и есть то самое «отчаянное положение», о котором вы говорили раньше?
К ее удивлению, король не проявил ни малейшего раздражения.
— Довольно скоро ты обо всем узнаешь. — Он похлопал ее по руке. — Но больше никаких вопросов.
— Есть кое-что еще, сир, — не сумев сдержаться, выпалила Мод. — Почему вы заставили меня снять императорскую корону? Почему унизили меня перед всем вашим двором?
— Унизил тебя? — вопрос прозвучал с искренним изумлением. — Я сделал это только для твоего блага. У меня есть планы на твой счет, дочь, и для их осуществления связи с империей должны быть разорваны раз и навсегда. Ничто не должно напоминать о прежней жизни. — Он опять похлопал ее по руке. — Доверься мне. Я действую в твоих интересах.
— И в ваших, — тихо сказала Мод.
— Конечно, и в моих. У нас общие интересы. Смотри не наделай ошибок, — произнес король, помогая ей забраться в паланкин.
— Если у вас есть планы в отношении меня, то, вероятно, я имею право узнать о них?
— Ты имеешь только те права, которые я тебе предоставляю, — произнес Генрих. — Запомни это. — Его глаза сузились. — Вы должны научиться держать язык за зубами, мадам, и обуздывать свою раздражительность. Если император научил вас таким добродетелям, как послушание, терпение и тактичность, то я еще должен в этом убедиться. Ваши женские уловки здесь не пройдут. Покорность, мадам, покорность!
Мод прикусила губу и промолчала. Император не однажды предупреждал ее, чтобы она училась сдержанности, иначе в один прекрасный день необузданный темперамент доведет ее до беды. И все же Мод не могла избавиться от мысли, что в действительности отец не так уж недоволен ею.
Король наклонился и расцеловал ее в обе щеки.
— Я уже говорил тебе, дочь моя, что здесь ты приобретешь почет и уважение. Так и будет. Только доверься мне.
«Довериться ему? А что он сделал, чтобы заслужить мое доверие?» — спросила себя Мод, когда паланкин тронулся с места и скрылся в темноте.