— Что означает это неподобающее поведение? — в его голосе появился угрожающий оттенок. — Императорский посол, граф фон Геннштин, сгорает от нетерпения отправиться в путь.
— Я не хочу ехать в Германию и не хочу выходить замуж, сир, — проговорила Мод сдавленным голосом.
— Не хочешь ехать? не хочешь ехать? — Генрих обратился к мальчикам: — Вы слышите, сыновья? Я нахожу для вашей сестры самую прекрасную партию во всем христианском мире, а это неблагодарное создание отказывается ехать! — Король повернулся и, нахмурившись, посмотрел на Мод. — Черт побери, какие затруднения могут быть сейчас? Тебе неприятна мысль о браке вообще? Но я уже объяснял, что венчание не состоится до твоего тринадцатилетия, а о том, что помолвка будет в мае, мы договорились еще в прошлом году. Так было удобно императору, и эти планы измениться не могут.
Засунув большие пальцы рук за широкий кожаный пояс, охватывающий талию, Генрих расхаживал по комнате на согнутых от многочасовой езды в седле ногах. Он подошел к скамеечке для молитв с расшитой бледно-голубой подушкой и направился обратно к Мод. Оба щенка кувыркались позади него вместе с Франтиком, самым младшим из помета.
— Просто я не хочу уезжать из дому, — прошептала Мод. — Пожалуйста, прошу тебя, позволь мне остаться в Англии.
— Где королева? — спросил Генрих у Олдит, не обращая внимания на Мод. — Почему ее нет, чтобы разобраться со всем этим? Почему такие проблемы всегда ложатся на мои плечи?
— Она в часовне, сир, — ответила саксонская нянька.
Король сердито взглянул на Мод.
— Не стоило и спрашивать. Если бы ваша мать проводила меньше времени на коленях и больше учила бы вас элементарным навыкам надлежащего поведения, было бы лучше для всех нас.
Он угрожающе шагнул в сторону дочери, как будто та была виновна в отсутствии королевы.
— Роберт! Не позволяй ему отсылать меня! — В отчаянии Мод бросилась к своему единокровному брату, крепкому четырнадцатилетнему юноше с глубоко посаженными темными глазами и каштановыми волосами, — смягченной копией отца. Между ними возникла глубокая привязанность еще с тех пор, как три года назад Роберт приехал жить ко двору.
— Подумай о том, сколько радостей тебя там ожидает, сестра, — обнимая ее за плечи, проговорил Роберт.
— Незачем попусту тратить время, — сказал Генрих. — Роберт, принеси мне кнут из конюшни.
Роберт побледнел. Пытаясь защитить сестру, он крепко обхватил ее за плечи.
— Позвольте мне поговорить с Мод наедине, сир. Я смогу убедить ее быть благоразумной.
— Время для разговоров закончилось. Непослушный ребенок — все равно что упрямый осел. Его следует заставить повиноваться. Принеси кнут.