В памяти тут же всплыл момент, когда я Ивора убить пыталась. Кинжал тогда как раз по левой брови царапнул. Видимо, эта царапина и была шрамом. Надо было бы порадоваться, что хоть какой-то урон я этому мерзавцу нанесла. Но на радость не возникло ни малейшего намека. Меня это даже напугало. И еще больше напугало едва заметно мелькнувшее в душе робкое сожаление…
…Подходил к концу уже второй месяц, как я видела Ивора последний раз. Второй месяц, как в моей душе поселились невнятные сомнения и скреблись совсем уж странные чувства. Я каждый день прогуливалась теперь по замку, самой себе не отдавая отчета, что это мне не в комнате сидеть надоедает, а я просто-напросто хочу Ивора увидеть. Пусть хотя бы случайно, мельком. Но то ли он меня упорно избегал, то ли сама судьба разводила наши пути. Я даже как-то вечером снова пришла к его спальне. Но так и простояла у дверей несколько минут, не решившись постучать. Да и толком не понимала, зачем вообще пришла. Поговорить? О чем? Ивор и так ясно давал мне понять, что не хочет ни видеть меня, ни разговаривать со мной. Быть может, уйди я вдруг из его замка, он бы теперь только обрадовался? Да только я отчетливо чувствовала, что не принесет мне радости столь желанная когда-то свобода. Я уже вообще саму себя понимать перестала. Или, может, просто боялась понять?
Обдумывая столь невеселые мысли, я сидела напротив зеркала, монотонно расчесывала длинные волосы и пытливо вглядывалась в собственное отражение. Наверное, я начинала уже сходить с ума, но мне казалось, что я что-то от самой себя скрываю. И сейчас я словно бы надеялась сокрытое увидеть. Но никаких озарений не посетило. Из зеркала на меня смотрела немного бледная темноволосая девушка в тонкой ночной рубашке. Унылая и будто бы растерянная. И безумно одинокая.
Тихонечко скрипнув, дверь моей спальни отворилась. Я даже дышать на мгновение перестала, увидев в отражении Ивора. И отчего-то нестерпимо захотелось расплакаться, вскочить, кинуться к нему в объятия… Я даже головой тряхнула, чтобы отогнать столь бредовое наваждение.
Встала и обернулась к нему. Не меньше минуты молча смотрели друг на друга. Казалось, что за эти два месяца мои глаза безумно истосковались по нему, я все никак не могла отвести взгляд. Пытливо вглядывалась в каждую черточку лица, словно стремясь впитать в себя увиденное и бережно хранить во время очередной разлуки.
— У меня для тебя подарок, — голос Ивора прозвучал чуть ли не до безжизненности спокойно.
— Какой? — я старалась говорить холодно, без эмоций. Пусть уж не ненавистью, но хотя бы равнодушием замаскировать невесть откуда взявшуюся радость. Да, я чуть ли не до слез была рада видеть Ивора и одновременно себя за это проклинала.