Клычов с трудом сохранял спокойствие, видя все эти лица, знакомые ему до тошноты. Разглядел на заднем плане даже торжественного Данияра в батистовой белой рубашке и тюбетейке. Он ошущал себя гнусно обманутым, его подмывало заорать: «Вашу мать!..»
– А почему Грим? – бесстрастно спросил он. – Это что, имя у него такое?
– Ну да, он в нашем театре гримером работал, так и стал Гримом. Вот повезло человеку…
– Да уж… – задумчиво протянул Клычов, переваривая увиденное. Но вот в голове его всё улеглось, осмыслялось. Не сдержавшись, он брякнул: – Это еще неизвестно, кому повезло, – но тут же осёкся. Директор насторожился, опять глянул на коллегу из соседнего региона и опасливо отошел от него к столу. Клычов бодро встал, деловито вытащил диск из проигрывателя.
– Ну, желаю здравствовать. Пойду. Дела у меня…
– Буду рад видеть, – попрощался директор, не понимая, с чего это вдруг так повеселел и заспешил коллега по педагогической деятельности.
Клычов шагнул в приёмную и на пороге упёрся в грудастую даму.
– Хам! – прошипела дама.
– Почему?! – удивился Клычов.
– А потому что без очереди лезете! Моя очередь была! – шипела дама, не отлипая грудью от Клычова.
– Сиськи убери! – скомандовал Клычов. Дама отлипла, залилась краской негодования и теперь уже взвизгнула: – Хам!
В машине Клычов брезгливо, как лягушку, кинул на заднее сиденье кепчонку. С веселой злостью сказал:
– Ну, козлы… Я вам такой бомонд сделаю! – и погнал в музей.
Ефим Моисеевич отрешенно смотрел на экран своего компьютера и горестно качал головой. Клычев попёр напролом.
– Моисеич, как удачно я тебя застал! Тут, понимаешь, дельце какое… Матвей Алексеич дал мне команду графиню охранять, она ж теперь у нас вип-персона! Шеф сказал, у тебя её координаты есть. Черкни адресок…
Ефим Моисеевич был рад услужить Клычову, обычно Ройзман побаивался этого человека.
– С удовольствием! Для вас у меня всегда всё есть! – Он открыл файл «Дворянское собрание», затем страницу «Регистрация членов, Ф.И.О.», на которой была одна строка «графиня Мария Владимировна Грушницкая, дата выдачи свидетельства… адрес… телефон». Клычов стоял за спиной Ефима Мосеевича, сопел в затылок директору музея, пожирал глазами экран,
– Вот, будьте любезны. Как видите, у Ройзмана везде порядок! Распечатать?
– А это можно? – придурился Клычов. – Будьте любезны, мне для работы…
Принтер заурчал и выдал Клычову точные координаты его жертвы.
– Ну, я поеду, – заспешил он. – Мне еще надо объект изучить, составить план мероприятий по охране персоны… – И тут он обратил внимание, что вид у директора музея был какой-то помятый, горестный. – Чего ты, Мойсеич, такой… опущенный?