За белым дворцом показались золотые статуи: стоящие кружком женщины, что-то держащие в руках, куда-то завлекающие (наверно, из-за них это место и назвали Золотой Долиной). Повернув направо, мы подошли к еще одному белому дворцу, с надписью «армения» под козырьком с причудливыми каменными завитушками. Что такое армения?
– Станьте лицом к колонне, – подал голос особист. – Ноги держите на ширине плеч.
– Зачем это?
– Таков порядок.
Я прислонился к холодному камню. Особист быстрыми четкими движениями обыскал меня.
– Прошу, – он взмахнул рукой, приглашая следовать за собой.
Столько всевозможного барахла я никогда в жизни не видел! Просторный, тускло освещенный зал был завален чуть ли не до потолка: диваны, статуи, книги, компьютерные мониторы, тряпье, плюшевые игрушки, аквариумы, пластиковая посуда. Чего здесь только не было! Все бесполезное, ненужное.
Проследовав за особистом по узкой тропинке, проложенной в джунглях барахла, я вышел на свободное пространство и увидел Отца Никодима (память проворно выдала картину – отточенное лезвие опускается на шею Бориса). Отец Никодим возлежал на диване, закинув длинные ноги в остроносых сапогах на спинку. Рядом, в кресле, сидел Глеб Пьяных – тот самый бородач, что опрашивал меня в первый день в Цитадели.
– Ахмат, стрелок АМР, доставлен, – доложил приведший меня особист.
– Хорошо, можете идти, – кивнул Глеб Пьяных.
Отец Никодим лениво разглядывал меня, глубоко затягиваясь сигаретой.
– Голова болит? – вдруг спросил он.
Я от неожиданности ответил не сразу.
– Болит, Отец Никодим.
– Обращайтесь к Отцу Никодиму – «ваш крест», – вставил Глеб.
– Болит, ваш крест.
– Зеленка?
– Зеленка, ваш крест.
Отец Никодим засмеялся, Глеб Пьяных послушно оскалил зубы.
– Знаешь выражение, Ахмат, – «клин клином вышибают»?
– Не знаю, ваш крест.
– Так вот, держи.
Отец Никодим протянул мне зеленую бутылку. Даже смотреть на нее было противно… Я сделал глоток. Горло вспыхнуло огнем. Я боялся, что меня снова стошнит, но – отец Никодим оказался прав – мне полегчало.
– Спасибо, ваш крест.
Я возвратил бутылку.
– Полагаю, теперь с тобой можно говорить на равных, – Отец Никодим улыбнулся, – Должен сказать, меня впечатлило, как ты, Ахмат, разобрался с тем претендентом.
Я сразу понял, что он имеет в виду Бориса.
– Без истерики, без всех этих «кийя!» – четко и ровно. Ничего лишнего – удар и… результат.
– Спасибо за высокую оценку, ваш крест, – сказал я.
Глеб Пьяных иронично взглянул на меня.
– Оценка и вправду высокая, – согласился отец Никодим. – Настолько высокая, что я решил назначить тебя в свою личную охрану на место Григоренко. Его ранили во время рейда по Измайловскому гетто. Помнишь, Глеб?