Пока Грей посвящал Дэйли в подробности визита Спенса Мартина, Барри продолжала гадать, как она умудрилась не заметить его в самолете во время полета в Вашингтон. Нет, конечно, она не разглядывала попутчиков, но неужели он ни разу за время перелета не вставал со своего места? Выходит, что нет. Странное дело – умение этого человека раствориться в толпе заставило Барри почувствовать себя неуютно. Она вдруг поймала себя на том, что не доверяет ему.
– Итак, получается, о поездке Спенса Мартина в Вайоминг никому не известно? – подытожил Дэйли.
– Он не дотрагивался ни до чего в доме, кроме диванной подушки и тарелки, с которой ел. Впрочем, посуду я помыл. Кстати, именно его явное нежелание оставлять отпечатки пальцев и вызвало у меня подозрения. Помимо всего прочего.
– И где Мартин сейчас? – поинтересовался Дэйли.
Лицо Бондюрана окаменело. В комнате повисла тишина – вязкая, будто клей. Всем стало не по себе. Наконец Барри не выдержала.
– Похоже, мистер Бондюран не намерен рассказывать, как ему удалось избавиться от Мартина.
Она незаметно окинула взглядом суровый профиль сидевшего рядом мужчины. Барри уже не сомневалась, что он может убить любого, даже бывшего друга, если это необходимо. Достаточно было увидеть ледяной взгляд его светлых глаз, чтобы понять, на что он способен. К тому же, по его словам, это была самозащита. Но так ли это? Ведь ей это известно только со слов самого Грея.
Наконец Дэйли озвучил вопрос, не дававший покоя и самой Барри.
– Но разве Спенсер Мартин, вернувшись, не поспешил бы доложить о произошедшем президенту?
– В обычной ситуации да. Помнится, он даже извинился – сказал, что ему нужно срочно позвонить в Белый дом. Но он не стал бы звонить Дэвиду, не покончив с тем, ради чего приехал – не устранив меня. Держу пари, Дэвид все утро мечется из угла в угол, гадая, куда подевался Спенс. Но у него связаны руки – не может же он послать кого-то в Вайоминг, ведь предполагается, что Спенса там нет.
– Но рано или поздно кто-нибудь заметит его отсутствие, и его начнут искать.
– У Спенса нет ни родни, ни близких друзей, – буркнул Бондюран. – Дэвид и его команда – вот его семья. В этом он весь. Чтобы это понять, нужно знать, откуда взялся Спенсер. Он рос хрупким, болезненным мальчиком, в школе его постоянно травили за маленький рост. Однако он был куда умнее своих сверстников. И все эти годы, пока он был «мальчиком для битья», Спенс мечтал, что вырастет и добьется того, что его все станут бояться. И, что самое поразительное, добился – в администрации Меррита он самый опасный человек. Всем известно, что перейти Спенсу дорогу все равно, что бросить открытый вызов президенту. Спенс никому бы не сказал, куда он поехал. Он подчиняется только Дэвиду.