– Как это – брюллики? Хочешь сказать, бриллианты, что ли? Да ладно! – снова засмеялась Таня.
– Ну, не веришь, почитай, – Костя показал ей на маленькую бумажечку, прикрепленную к кольцу. – Не, ты, главное, померь, я боялся с размером не угадать, вдруг свалится или не налезет. Говорю им – пальчики тонкие, а они мне – шестнадцать или шестнадцать с половиной? Взял шестнадцать. Годится?
Но Таня молчала.
– Эй, ты чего? Не нравится? – забеспокоился он.
– Кость… ты сумасшедший, наверное. Обалдел, да? Да моему отцу год на такое работать… Или больше… Зачем? Верни в магазин!
– Ну уж, дудки! Ты у меня не такого стоишь, хотел – и купил. Попробуй не взять.
– Да не хочу я измеряться в каратах… Костенька, пожалуйста, давай вернем. Я и без него знаю, как ты ко мне относишься.
– Ювелирные изделия обратно не принимаются, – рассердился Костя, – не нравится – давай, выброшу.
И он протянул руку к кольцу. Она в испуге сжала коробочку.
– Не надо, ты что! Очень нравится… Только – кому я смогу показать? Что я им скажу, откуда оно у меня? Парень подарил? Ничего себе, парень…
– Я и не подумал как-то… Спрячь пока куда-нибудь. Я думал, это будет как… ну, помолвка, что ли? На помолвку кольцо дарят.
Таня счастливо кивнула.
– Тогда понятно… спасибо! – она порывисто поцеловала его.
– Наконец-то, дождался, – проворчал Костя, но в глазах его тоже светилось счастье. – Так ты померяешь или нет?
– Как раз! – Таня нацепила колечко. – Тютелька в тютельку, угадал! А куда мы едем?
– Домой мы едем, на часы посмотри. Кстати. В субботу тридцать первое. Звягинцев меня вчера официально пригласил. Как будем действовать?
– Ума не приложу. Давай по обстоятельствам.
– Давай… ох, предвижу я эти «обстоятельства»!
– Боишься Сереги? – саркастически усмехнулась Таня.
– Боюсь, Тань, боюсь. Совесть-то моя нечиста, да по самое рыло.
– Костя… – начала она нерешительно – Кость… У тебя сколько женщин до меня было?
Костя нахмурился.
– Нисколько.
– Нет, ну, я серьезно…
– К чему это, Тань?
– Ну… тебе ведь есть, с чем сравнить, да? Я же ничегошеньки… не умею.
Костя улыбнулся, но, увидев ее расстроенное лицо, ответил серьезно:
– Глупенькая ты. Не с кем мне сравнивать. Никого я не помню. И ни с кем у меня ничего подобного не было.
Таня успокоилась, услышав примерно то, на что и надеялась, и откинулась на сиденье.
***
Последние дни старого года Таня носилась по институту, сдавая курсовики и закрывая хвосты перед зимней сессией. Костя только и успевал что встречать ее, усталую и голодную, и отвозить домой после очередного зачета. Время в дороге пролетало мгновенно, его катастрофически не хватало, а им стало жизненно необходимо быть вместе – и днем, и ночью – всегда. «Ничего, – успокаивала себя Татьяна, – скоро так и будет». Костя ведь обещал ей…