— Не пойму, чего вы ко мне-то явились, меня там и вовсе не было, — сказал он по-прежнему настороженно. — У меня глаз на затылке нету.
— Слушайте, Пэйнтер, — произнес Танкард, не обращая внимания на протестующий жест Гарта. — Нам известно гораздо больше, чем вы думаете. Мы ведем расследование уже почти семь месяцев. Для вас же лучше рассказать всё, как на духу.
— И правда что ль как на духу?
— Нам известно, что вы взаимодействовали с Полдарком утром после кораблекрушения. Мы знаем, что вы были на берегу во время беспорядков в тот день и следующую ночь. Для нас не секрет, что вы сыграли главную роль в противодействии королевским офицерам, когда один из них был серьезно ранен, так что во многих смыслах вы столь же виновны, как и ваш хозяин.
— Отродясь не слыхал таких бредней! Я? Да я и близко не подходил к кораблекрушению, не сойти мне с этого места!
— Однако, как объяснил Гарт, мы готовы это пересмотреть, если вы станете свидетелем короны. У нас достаточно свидетельств против этого Полдарка, но мы хотим сделать их весомее. Вы уж точно ему ничего не должны. Вы же ведь сами только что признались, как постыдно он с вами обошелся! Давайте уже, и здравый смысл, и чувство долга подсказывают, что вам следует сказать нам правду.
С долей достоинства Джуд поднялся на ноги.
— А кроме того, — прибавил Гарт, — мы готовы оплатить ваше беспокойство.
Джуд задумчиво крутанулся на каблуках и снова медленно сел.
— Чего?
— Неофициально, конечно же. Официально этого делать не следует. Но есть и другие способы.
Джуд высунул голову за дверь и огляделся. Пруди нигде не было видно. Вечно одно и то же, когда она уходит навестить кузину. Пэйнтер исподтишка осмотрел всех находящихся в хижине, словно пытался незаметно оценить их намерения.
— Какие еще способы?
Гарт вытащил кошель и потряс им.
— Ну, вроде того, что корона получает свидетеля обвинения и готова заплатить за сведения. Разумеется, негласно. Исключительно по-дружески. Как предлагают награду за поимку, нечто вроде этого. Не так ли, мистер Танкард? Ничем от этого не отличается.
Танкард промолчал. Джуд поднял стакан и заглотнул остатки бренди.
— Поначалу угрозы, а таперича подкуп, — едва слышно пробормотал он. — Подкуп, чтоб мне пропасть! Иудины денежки. Вот как обо мне думают. Чтоб я стоял в суде супротив старого друга. Хуже Иуды, потому как тот это не втихаря делал. И чего ради? Ради тридцати сребреников. Зуб даю, даже этого мне не предложат. Дадут двадцать или десять. Это неразумно. Неподобающе. Не по-христиански. Неправильно.
Возникла небольшая заминка.