Короче говоря, Хэмилл со своей преданной командой добровольцев основательно растормошили благодушных и сытых пенсильванских граждан. Миссис Бертольд Штраусс, которая стала связующим звеном между тысячами рабочих-оловянщиков и докторами, рассказывала об ужасе, овладевшем добрыми гражданами одного из наиболее процветающих городков южной Пенсильвании. Когда наши активисты начали здесь работу, виднейшие граждане и даже доктора были искренно убеждены в том, что в их округе все обстоит благополучно и нет никаких оснований тревожиться за детское здоровье. Но кое-кто из них пришел все-таки — просто из любопытства — на первое собрание окружного комитета. На этом собрании присутствовали также две сельских учительницы. И вот миссис Штраусс попросила этих скромных, никому не известных учительниц рассказать свою историю.
Первая из них встала и, заикаясь от смущения, стала рассказывать тихим, едва слышным голосом. Она рассказала, что в ее районе дети не подвергались никакому осмотру в продолжение двух лет. Многие из ребят нуждались в медицинской помощи, но врачей не было. Впрочем, если бы и завелся какой-нибудь, то едва ли он мог бы жить, потому что никто не мог ему платить. Вторая учительница оказалась своего рода артисткой. В прошлом году была эпидемия дифтерии, и даже тогда никто не подумал об иммунизации детей, которые еще не заболели. А две-три недели тому назад один мальчик стал лихорадить и жаловаться на горло. На другой день его горло было уже забито ядовитыми пленками. Ребенок страшно мучился и задыхался, пока смерть не положила конца его страданиям. И вот целая толпа малышей — не иммунизированных — пришла на его похороны. А потом эти дети, пришедшие отдать последний долг покойному, начали умирать. А этой осенью сорок ребят из ста пришли в школу с ужасной гнойной сыпью по всему телу, так что страшно было на них смотреть. Она велела им месяц сидеть дома, но вскоре и другие ребята заболели той же болезнью, и не к кому было обратиться за помощью. Тогда учительницы превратились в докторов и стали вместе с родителями вырабатывать детскую диэту из их жалких продуктовых запасов, а потом на свои собственные деньги они купили цинковой мази и стали лечить детей в школе…
— Но это плохо помогало, — рассказывала молодая женщина, — у некоторых ребят все лицо покрылось страшными язвами. В моем классе есть много детей с покрасневшими глазами и воспаленными веками. Все ресницы у них выпали. Меня очень волнуют их глаза. Но что я могу сделать?
Она сказала, что во всем районе есть только один доктор. Ему уж за семьдесят. Он так загружен, что может уделять внимание лишь тяжелым больным, лежащим в постели.