Так же и с ревматизмом. Даже сам Кобэрн не знает еще загадочного химизма, лежащего в основе двухнедельного замедления болезни, разрушения сердец и смерти от стрептококка.
V
Вы спросите, какую существенную пользу может принести открытие Кобэрна? Если бы мать Жанны своевременно заметила у ребенка легкую ангину, могла бы она с помощью приглашенного врача предупредить страшные последствия, грозившие наступить двумя неделями позже? Ответ — нет. А мог ли самый искусный доктор сделать пробу, которая показала бы, что Жанна заклеймена? Ответ снова отрицательный. Что хорошего могла дать Жанне эта новая наука, если нельзя было обнаружить кроверастворяющего губителя даже тогда, когда он уже начинал свое злое дело? И если не было никакой вакцины, которая могла бы вытравить из нее этого стрептококка? И если не было никаких химических или антисептических средств, — предположив даже, что мать Жанны была в состоянии их приобрести, — которые могли бы наверняка изгнать убийцу, избравшего себе резиденцию в ее горле? Не было также никакой сыворотки, которая могла нейтрализовать, свести на-нет, разрушить поражающий сердце яд стрептококка, — если бы Доктор даже обнаружил его присутствие…
Все это звучит безнадежно, звучит академически, но Кобэрн был не из тех людей, которые за деревьями не видят леса. За долгие годы дружеского сотрудничества с тысячами ревматиков, и детей и взрослых, он постепенно понял, что не один только стрептококк является виновником. Это крошечное чудовище, растущее в виде цепочки микроскопических шариков, имеет еще могучего соучастника…
Вместе с микробом он состоит в заговоре против детских жизней и сердец, и доктора едва ли когда-нибудь упоминали об этом заговорщике, и никогда они с ним не боролись, хотя, как вы это сейчас увидите, он ответственен за большее количество смертей и мучений, чем сотни всевозможных разновидностей смертоносных микробов, собранных вместе в несметном числе своих грозных невидимых биллионов… Перекопав семейную хронику трех тысяч ревматиков, Кобэрн нашел, что они отличались друг от друга расовыми признаками, половыми признаками, образом жизни и т. д. И только одно было между ними общее…
Почти все они были бедняками.
Ревматическая болезнь сердца в двадцать раз больше распространена в общих палатах пресвитерианской больницы, чем в частном корпусе, где лечатся богатые дети. Кобэрн составил карту, показывавшую, из каких частей Нью-Йорка поступали эти несчастные… И людские хлева адской кухни Вест-Сайда были густо усеяны черными точками заболевших. А Парк-авеню, Пятая авеню и верхний Вест-Сайд оставались почти белыми, показывая, как эта болезнь щадила обеспеченных детей. И, что самое поразительное, всего в нескольких шагах к востоку от Парк-авеню, параллельно ей, тянулась зловещая черная лента, от самой Третьей авеню вплоть до авеню А. Здесь точки, отмечающие ревматических детей из собачьих закут, служивших им домами, сходились настолько близко, что получались сплошные черные мазки и пятна…