— Прости меня, прости, — шепотом повторял он.
— О, Рэндал, — проговорила она всхлипывая. — Я прощаю тебя, конечно же, прощаю. Это себя я не могу простить. Я вела себя, как сука во время, течки.
Он поцеловал ее, чтобы остановить этот поток самоосуждения, и огонь желания тотчас вспыхнул в ней опять.
— Нет, — простонала Чесс, — нет, я не хочу, чтобы это происходило так.
— Подожди меня здесь, — шепнул он. — Я что-нибудь придумаю.
Оставшись одна в темноте, Чесс бессильно опустилась на пол. Она презирала себя. Как больно будет Нэйтену, как он будет унижен, если о ее распутном поведении станет известно. Тогда его станут жалеть, над ним станут насмехаться!
Когда дверь отворилась, она отпрянула в сторону, закрывая голову скрещенными руками.
— Тсс, тсс, моя бесценная, это я, — тихо произнес Рэндал. — Дай мне руку. Успокойся, с тобой будет все в порядке.
По лабиринту узких коридоров и лестниц он привел ее в маленькую ванную комнату со скошенным потолком. Из крохотного окошка открывался вид на бесконечный простор заснеженных лесов.
Здесь была полка с гребнями и щетками для волос, умывальник с горячей водой, мыло и полотенца.
— Я подожду тебя за дверью, в соседней комнате, — сказал Рэндал. — Ни о чем не беспокойся. Ручаюсь: сюда никто не войдет.
Умывшись и тщательно приведя себя в порядок, Чесс постучала в дверь, ведущую в смежную комнату. Рэндал открыл ее. Он выглядел измученным.
— Никогда в жизни я себе этого не прощу, — тихо вымолвил он.
— Где мы находимся? — спросила Чесс. — Я сказала Нэйтену, что встречусь с ним за завтраком, в девять. Мне надо быть сейчас в той комнате под стеклянной крышей, в зимнем саду.
— Нам надо поговорить, Чесс.
— Только не сейчас, Рэндал, сейчас я слишком расстроена. И мне надо спешить к Нэйтену. Как мне попасть в зимний сад?
Он довел ее до лестницы. Сад находится внизу, сказал он. Когда она спустится на первый этаж, то сразу же увидит его. Чесс побежала вниз.
— С Новым годом! — приветствовала ее Луиза Вандербильт, когда она вошла в зимний сад.
— С Новым годом! — хором подхватили несколько других гостей.
— С Новым годом! — ответила Чесс.
Пальмы и тропические цветы выглядели особенно яркими и пышными под лучами солнца, льющимися сквозь стеклянную крышу. Чесс сразу же почувствовала, как благословенное тепло согревает ее голову и плечи. До этого момента она и не осознавала, как ей холодно.
После завтрака началась веселая суета. На не расчищенной от снега площадке за конюшнями Джордж выставил полдюжины ярко раскрашенных саней. Желающие провести утро в настоящих горах приглашались прокатиться в Бакспринг-Лодж, его охотничий домик, расположенный на горе Писга, самом высоком пике ближайшей горной гряды. Дорогу туда называли «запретной тропой, потому что она вилась между сплошными стенами дремучего леса. До Бакспринг-Лодж было семнадцать миль или более часа езды, поскольку ехать надо было в гору. Обратный же путь занимал всего полчаса и представлял собой головокружительный спуск, от которого занимался дух и волосы становились дыбом.