Нэйт ничем не отличался от остальных мужчин своего времени. Он был уверен, что существует огромная разница между обычными женщинами и теми существами редкой породы, которых называют «леди». Такое различие четко проводили не только мужчины, но и женщины, в том числе многие из этих самых «леди».
Мужчины-южане ставили своих леди на пьедестал, считали их хрупкими, нежными созданиями, которых следует оберегать от суровой действительности, в том числе от откровенного языка, когда вещи называются своими именами, и от знания оборотной стороны жизни. Их полагалось боготворить, защищать и направлять, поскольку они не знали ничего о реальном мире и его мерзостях.
«Такая же и Чесс — ну и имечко, ни одна обычная, простая женщина не могла бы так зваться, — подумал Нэйт. — Она всю жизнь прожила на этой своей огромной плантации, где негры делали за нее вею работу и устилали ее путь цветами. Она привыкла, чтобы ей прислуживали и подавали ей ужин в серебряных кастрюлях. Должно быть, тогда она переоделась в мужской комбинезон ради какой-нибудь шутки. Вот и засмущалась, когда ее в таком виде увидел незнакомый мужчина. Бедняжка. Надо будет постараться никогда не упоминать при ней об этой истории».
Его губы дрогнули в усмешке. Вот была потеха! Но он никогда и словечка ей об этом не скажет.
И о ее несчастной матери тоже. Скорее всего, ему вообще не полагалось бы об этом знать. И об ее отце тоже надо будет помалкивать.
Как же много тем им придется избегать в разговоре! А что же останется, о чем можно будет говорить? Надо придумать что-нибудь веселое. Он долго думал, потом начал.
— Ярмарка штата в Роли длится целую неделю, — сказал он через плечо. — Она бывает в октябре, когда жара уже спадет, и тамошний парад — прямо заглядение.
— Прекрасно, — ответила она. — Мне бы очень хотелось взглянуть на него. Я никогда не была на ярмарке штата.
Нэйт не мог обернуться, чтобы увидеть ее лицо, но в ее ответе он услышал церемонную вежливость.
Он не знал, что еще можно сказать. Что у него есть такого, что можно было бы предложить леди вроде нее? Дом, в котором всего три комнаты, да куча табака. Очень скоро она пожалеет о той сделке, которую с ним заключила. Значит, надо будет как можно скорее перевести патент на свое имя.
* * *
— Скоро мы будем в Ричмонде, — сказала Чесс. — Уже виден дым из фабричных труб.
— Правда? По дороге мне пришлось прошагать почти полдня. А сколько времени мы плывем в этой лодке?
— Почти час. Но надо проплыть еще немного. Дым становится виден задолго до того, как покажется сам город.