Только теперь Борис заметил в группе прилетевших с президентом гостей невзрачного на вид старичка. Однажды покойный Макс Хан показал на него на улице и объяснил, что старикашка заведует секретной лабораторией ядов, и что его помощью Морган сумел отправить на тот свет докучавшего ему долгие годы президента одной соседней страны.
Борис встал в длинную очередь гостей, ожидающих личного досмотра. В какой-то момент рядом оказался длинный парень в одежде официанта, он тихо шепнул на ухо лётчику:
– Есть маска на лицо от слезоточивого газа. Всего за десять долларов.
Нефёдов недоумённо пожал плечами, зачем она ему. Длинный официант сделал загадочное лицо и пояснил:
– Вскоре узнаете…
Эта фраза была наполнена таким скрытым смыслом, что Борис протянул ему двадцатку.
На прощание длинный дал ему совет:
– Когда они начнут вас бить, не пытайтесь возмущаться. Просто нагнитесь и закройте голову локтями. Глаза лучше тоже держать закрытыми. Если желаете, у меня ещё осталось две пары толстых перчаток. Вам отдам со скидкой всего за двадцать пять. А то они любят бить каблуками по пальцам…
После проверки документов и тщательного обыска Нефёдову повесили на шею жёлтый пропуск на оранжевом шнурке, тогда как другим гостям доставались красные, зелёные и синие пластиковые бейджики (что означает такая цветовая дифференциация, Борис понял чуть позже). У входя на широкую беломраморную лестницу лётчик наткнулся на строгую табличку на местном языке: «На ковры, паркет и мебель не плевать! За нарушение штраф». Видимо, у организаторов мероприятия имелись все основания подозревать, что среди почтенной публики найдётся немало невоспитанных персонажей. Что ж, в этой стране, где последний университет был закрыт двадцать лет тому назад, даже высокопоставленным чиновникам негде было набраться культуры…
Украшенный национальными флагами и цветами зал был полон народа. Здесь уже собралось человек двести. Какая-то пофланировавшая мимо Бориса светлокожая дама в бриллиантах вполголоса язвительно говорила своему кавалеру в смокинге, что вряд ли стоило пять часов болтаться в самолёте, чтобы в итоге попасть на свадьбу, где гостей собираются потчевать с поистине деревенским размахом:
– Подумать только, всего пять сортов мороженного! А в качестве гвоздя программы простецкий омлет с шампиньонами и пиво. Такого убогого меню я не встречала даже в рочестерской богадельне для нищих, которую мне однажды пришлось инспектировать от парламентской комиссии по злоупотреблениям среди государственных чиновников.
– Не стоит обижаться на нашего любезного хозяина, дорогая Элизабет, – утешал разочарованную блондинку, – по всей видимости англичанку, – её рассудительный кавалер. Его вкрадчивый мурлыкающий голос сам по себе звучал как успокоительное. – Наш мудрый африканский друг готовится провести важную рокировку и вынужден заботится о собственном имидже «друга народа» и «неподкупного». В этой стране миллионы простых людей гибнут от голода. Пир во время чумы в такой ответственный момент ему только повредит в глазах ваших лондонских друзей и моих американских партнёров. Так что будем снисходительны к отцу, который даже свадьбу любимой дочери вынужден превратить в пропагандистское мероприятие…